Возвращение израильского Улисса

Петр Люкимсон, обозреватель «Новостей недели» для «Еврейского обозревателя» | Номер: Январь 2015

Mossad_1Начало в № 12 (264) декабрь 2014 г.

Не так давно израильская служба внешней разведки «Моссад» решила наконец рассекретить часть материалов, связанных с проектом «Улисс» — до того неизвестной широкой публике операции по внедрению группы израильских разведчиков в среду палестинских арабов.
В числе прочего было решено предать гласности имя одного из главных героев этой операции Ури Исраэли, прожившего под чужой маской 15 лет. Имя другого израильского «Улисса» остается засекреченным и о нем разрешено писать, используя псевдоним «Ицхак», несмотря на то, что обоих разведчиков уже нет в живых…

…Постепенно все внедренные в среду палестинцев агенты стали поставлять какую-то информацию, но, по оценкам экспертов, особой ценностью она не отличалась. Судя по всему, никакой централизованной организации у палестинских арабов тогда не было, а значит, не было и лидеров, которые планировали бы и координировали их борьбу. Информация же о том, кто из местных жителей что сказал, с точки зрения Хареля, никого не интересовала. Правда, в 1956 году, когда началась Синайская кампания, Харель воспрянул в надежде, что теперь разведчики станут оповещать центр о готовящихся палестинцами терактах и диверсиях в знак солидарности с египетской армией. Однако никаких терактов и диверсий палестинцами в тот период не планировалось, и соответственно, никакой информации об этом не поступало.

Впрочем, по поводу ценности поставляемых «Улиссами» сведений Сами Мория придерживается иной точки зрения, чем Исэр Харель.
— Возможно, оперативная ценность поставляемых ребятами сведений была и в самом деле невелика, — говорит он, — зато благодаря им мы были хорошо осведомлены о тех настроениях, которые имели место среди израильских арабов и палестинцев, о чем они говорят между собой, как воспринимают те или иные события. Это позволяло нам держать руку на пульсе, что само по себе было немало.
Однако чем дальше, тем больше при каждой новой встрече с агентами Мория замечал, что в их психике и поведении происходят изменения, и эти изменения ему не нравились. Большинство из них явно не выдерживали напряжения, связанного с двойной жизнью, и в 1958-59 гг. было принято решение отозвать семерых из девяти агентов домой.
Вернувшись в Израиль, все они прошли курс психологической реабилитации, но многие так до конца жизни и не оправились от пережитого потрясения и не смогли нормально устроиться в жизни.
Но двое самых ценных участников проекта «Улисс» — Ури Исраэли и Ицхак — продолжили выполнять свою миссию, и до их возвращения на «Итаку» было еще ой как далеко…

Любовь нечаянно нагрянет…
Признание Ури Исраэли в том, что он влюбился в арабскую девушку, прозвучало для Сами Мория как гром среди ясного неба. Думается, читатель уже догадался, из-за кого именно потерял голову израильский разведчик: из-за той самой Мирьям, которая ухаживала за ним после того, как он упал с лошади.
Но какой бы неожиданной ни стала эта весть, в ШАБАКе понимали, что рано или поздно это могло произойти. Тщательно проверив семью Мирьям и убедившись, что девушка действительно испытывает к Ури глубокие чувства, руководство ШАБАКа разрешило ему жениться. Очень скоро новые родственники подключили Ури Исраэли к обширному семейному бизнесу. Поскольку значительная часть деловой активности этой семьи была сосредоточена в Латинской Америке, новобрачные переехали в Бразилию. Однако семья Мирьям вела дела во всем мире, и это позволило Ури Исраэли часто бывать в командировках в Европе и в столицах арабских государств, откуда он нередко присылал своему шефу поистине бесценную информацию.
Первая дочь Ури и Мирьям умерла спустя несколько месяцев после рождения, а когда Мирьям родила сына, Ури Исраэли заявил, что как истинный патриот он хочет воспитывать сына в какой-нибудь арабской стране, «среди своих палестинских братьев». Семья Мирьям отнеслась к этому желанию с уважением, и Ури Исраэли с супругой переехали в Ливан, однако Ури продолжал то и дело выезжать по делам в Европу.
Между тем, на календаре был уже 1964 год — тот самый, когда Лига арабских государств приняла решение о создании Организации освобождения Палестины (ООП), призванной развязать террор против еврейского государства и его граждан по всему миру и в итоге «сбросить Израиль в море». Ури Исраэли был одним из первых, кто сообщил в Израиль о том, что ключевыми фигурами в подготовке террористической войны против Израиля являются два молодых палестинских лидера Ясир Арафат и Абу-Джихад (Халиль аль-Вазир). Свою основную деятельность по планированию и организации террора против Израиля руководство ООП сосредоточило в Германии, в частности, в Дармштадте, где особенно часто приходилось бывать Ури Исраэли.
Вскоре наш разведчик познакомился в Дармштадте с лидером «Ассоциации свободных палестинских студентов в Германии» Хани аль-Хасаном. В ходе завязавшейся между ними задушевной беседы аль-Хасан пожаловался на испытываемые его организацией финансовые трудности и попросил своего нового знакомого, арабского бизнесмена из Бейрута, о помощи. Ури Исраэли с радостью согласился помочь и взял на себя аренду квартиры, на которой могли бы собираться лидеры «палестинской революции».
В течение всех последующих месяцев на этой квартире собирались руководители ООП, чтобы выстроить стратегический план дальнейших действий или разработать серию терактов. Они не знали, что в это самое время за стеной, отделяющей эту квартиру от соседней, сидят агенты «Моссада» и с помощью встроенных в стену микрофонов ловят каждое слово. Довольно часто на этих встречах бывал и Ясир Арафат. Прослушивая его речи, тогдашний глава Европейского отдела «Моссада» Рафи Эйтан пришел к выводу, что этот человек особенно опасен и его следует ликвидировать.
В июне 1964 года Эйтан предложил главе «Моссада» Меиру Амиту, чтобы в момент очередного заседания сотрудники оперативного отдела «Кейсария» ворвались в эту конспиративную квартиру, когда там будет находиться Арафат, и перестреляли всех участников совещания.
— Надо задавить эту гадину, пока она только в зародыше. Мы полностью контролируем этот дом, так что выполнить операцию будет несложно, — убеждал Рафи Эйтан Амита, но последний отверг эту идею. Спустя еще полгода ООП предприняла свою первую попытку теракта. Попытка оказалась неудачной, но сама по себе означала начало принципиально нового этапа противостояния между Израилем и палестинцами.
Mos_1Затем события развивались поистине по драматическому сценарию. Однажды в тот момент, когда Ури Исраэли осуществлял очередной сеанс связи с Израилем, в комнату неожиданно вошла Мирьям. Наверное, Исраэли при желании мог бы дать какое-либо приемлемое объяснение происходящему и как-то выкрутиться. Однако он решил, что пришло время открыть жене правду, и в порыве откровенности признался ей, что не только не является правоверным мусульманином и большим поклонником ООП, каким представлялся все это время, но и вообще не является арабом: он еврей, израильтянин, больше того, сотрудник «Моссада».
Впрочем, не исключено, что дело было отнюдь не в минутном порыве. Просто Ури Исраэли, безумно любивший жену, давно собирался рассказать ей правду и мечтал о том, как они вместе с сыном вернутся в Израиль и будут там жить долго и счастливо. То, что Мирьям застала его во время сеанса связи, было всего лишь удобным поводом осуществить давно задуманное.
В первый момент у Мирьям началась истерика, а затем она решила открыть мужу уже свою личную тайну: вот уже несколько месяцев у нее роман с Хани аль-Хасаном, причем они встречаются на той самой квартире, которую оплачивает Ури. Трудно сказать, кто из них был в большем шоке: Мирьям, узнавшая, что все эти годы была замужем за евреем, или Ури Исраэли, услышавший об измене жены. Между супругами вспыхнул грандиозный скандал, и вскоре Ури Исраэли послал в Тель-Авив подробный отчет о случившемся.
Поняв, что Ури Исраэли на грани провала, Рафи Эйтан и Сами Мория срочно вылетели на встречу с супругами. В течение нескольких часов Эйтан беседовал с Мирьям, а потом к этой беседе подключился и Мория.
— После всего, что случилось, мы должны вернуть вашего мужа на родину, в Израиль. Но он любит вас и хочет сохранить ваш брак. Если вы согласитесь пройти церемонию гиюра и перейти в иудаизм, то вполне сможете продолжить жить с ним в Израиле, — убеждал женщину Сами Мория.
В какой-то момент Мирьям сломалась и согласилась перейти в иудаизм, после чего в Европу был срочно вызван для проведения соответствующей церемонии главный раввин Израиля Шломо Горен.
После прохождения Мирьям гиюра супругов для того, чтобы они могли постепенно войти в новую жизнь, поселили на какое-то время в Париже. Но что-то, видимо, надломилось в их отношениях после того скандала, и спустя три года они развелись. Мирьям, прожив недолго с сыном в Израиле, уехала за границу. Она больше не вышла замуж и целиком сосредоточилась на воспитании сына, который и сегодня уверен, что его отец был правоверным мусульманином и истинным патриотом арабского народа.
Через некоторое время Ури Исраэли женился снова, на этот раз на еврейке, и новая жена родила ему сына. Но в этот же период у него обнаружились проблемы с сердцем, и врачи стали настаивать на операции. В 1974 году Ури Исраэли скончался на операционном столе. Его сыну было в то время два года, и лишь в августе 2014 года, после решения о рассекречивании документов, 41-летний адвокат Шай Исраэли узнал, что его отец был настоящим героем.
Судьба Ицхака оказалась в целом похожей на судьбу Ури Исраэли. Похожей — и в то же время глубоко отличной, ибо судьбу каждого мужчины в конечном итоге определяет та женщина, которая находится с ним рядом.

Не отрекаются, любя…
Узнав, что его товарищ по курсу Ури Исраэли женился, Ицхак также признался Сами Мория, что уже давно влюблен в сестру своего товарища по службе в полиции, девушку из очень уважаемой и богатой арабской семьи. И этот брак тоже был разрешен ШАБАКом. Во-первых, потому, что все понимали, как трудно приходится молодому мужчине без женщины, а во-вторых, такой брак лишь укреплял позиции Ицхака в арабском мире.
Любопытно, что Ицхак, в точности, как Ури Исраэли, вскоре получил предложение поработать за рубежом, только не в Бразилии, а в Голландии. Компания, в которой он стал менеджером, занималась бизнесом с арабами, и это позволяло Ицхаку постоянно бывать в разных арабских странах, откуда он поставлял весьма ценную информацию. Вместе с Ури Исраэли он одним из первых предоставил «Моссаду» сведения о структуре ООП и ее лидерах.
Когда было принято решение об отзыве Ури Исраэли, вместе с ним решили отозвать Ицхака и таким образом окончательно закрыть проект «Улисс». Сами Мория вызвал Ицхака на беседу, сообщил ему, что пришло время снова стать евреем, и спросил, собирается ли он возвращаться в Израиль вместе с семьей. «Если твоя жена откажется, она может остаться в Европе, и мы будем обеспечивать ее и твоих детей до конца жизни», — сказал Мория.
— Ты когда-нибудь слышал, чтобы в джунглях вожак обезьяньей стаи бросал свою семью? — ответил Ицхак, у которого к тому времени было уже трое детей. — Так вот, я тоже свою семью не брошу. Мы вернемся все вместе!
— Только при одном условии: твоя жена пройдет гиюр. Сам подумай, каково ей, арабке, будет без этого жить в еврейском окружении. Достаточно она натерпелась и без этого, — заявил Мория.
Он же взялся рассказать супруге Ицхака правду. Сам бесстрашный разведчик в этот момент сидел в соседней комнате и трясся от страха, не зная, чем закончится этот разговор.
— Я хочу тебе сказать что-то плохое и хорошее одновременно. Все зависит от того, как на это посмотреть, — начал Мория. — Твой муж — не араб и не мусульманин. Он еврей, который находится при исполнении служебного долга, а я — его прямой начальник. Оба мы работаем в службе безопасности Израиля…
Мория говорил о том, что единственный путь для нее остаться рядом с мужем — это пройти гиюр, что, конечно, она может остаться в Амстердаме и ее обеспечат; что все, что она до сих пор знала о евреях, неверно, а женщина все это время продолжала сидеть на стуле и молча слушать, сохраняя поразительное хладнокровие. Тогда Сами Мория, несколько удивленный, подошел к ней поближе и обнаружил, что жена Ицхака пребывает в глубоком обмороке. Пришлось дать ей понюхать нашатыря, плеснуть на нее воды и начать объяснять все сначала. Наконец она нарушила затянувшееся молчание.
— Я люблю Ицхака и согласна стать еврейкой, — сказала она. — Но если я пройду гиюр, мои братья убьют меня…
Ylis_4Пришлось сотруднику ШАБАКа Яакову Лениру отправиться на переговоры с кланом женщины.
— Так случилось… Он любит вашу сестру, ваша сестра любит его. У них дети. Ей нужно пройти гиюр. Неужели вы убьете ее из-за этого? — напрямую спросил Ленир.
К счастью, братья женщины оказались людьми либеральными и заявили, что убивать сестру не собираются.
Дальше все повторилось, как и в первом случае: раввин Шломо Горен провел церемонию гиюра жены Ицхака, получившей еврейское имя Рут, затем семья некоторое время жила в Париже, а потом прилетела в Израиль и поселилась в Бат-Яме. Ицхаку подыскали работу в службе охраны почты — не очень богато оплачиваемую, зато надежную. Каково же было удивление Сами Мория, когда однажды он узнал, что Ицхак сидит без работы, и ему и его семье в буквальном смысле слова нечего есть.
Как выяснилось, начальник охраны заявил, что Ицхак представляет собой опасность для государства, и уволил его с работы за то, что его жена — арабка (хотя в иудаизме прозелит после прохождения гиюра считается таким же евреем, как и все остальные). С перекошенным от ярости лицом Сами Мория ворвался в кабинет тогдашнего начальника ШАБАКа Йосефа Хармелина. Что он говорил, Сами уже не помнит, помнит лишь, что очень сильно стучал кулаком по столу своего прямого начальника, после чего Ицхак был принят на работу в ШАБАК.
Ицхак и его Рут действительно жили долго и счастливо, пока в 2011 году он не скончался.
Так была поставлена финальная точка в проекте «Улисс», значительная часть материалов которого продолжает оставаться засекреченной.
Помнится, во время нашего первого разговора в больнице я спросил Сами Мория, можно ли предать гласности хотя бы часть из того, о чем он мне рассказал.
— Думаю, не стоит. Люди, работающие в нашем деле, и без всякой огласки платят очень тяжелую, я бы даже сказал страшную цену за выполнение своей миссии. Зачем же им еще и вредить публикациями в СМИ? — ответил г-н Мория.
Кажется, только сейчас я начинаю понимать, что он имел в виду.