«КОРОЛЬ СОВЕТСКОЙ РАЗВЕДКИ» В АМЕРИКЕ
В первые годы работы с Яковом Голосом никто особенно не задавался вопросом, через кого и каким образом именно он добывал документы. Эти источники обозначались в общем виде, например, «один клерк из паспортного бюро» или просто «клерк из Нью-Йорка» и т. п. О масштабах проводимой Голосом работы говорят следующие сообщения резидентуры, датируемые октябрем 1939 года: «В последнее время мы достали через «Звука» 10 чистых бланков с подписью и печатью муниципалитета, служащих для получения метрик, по которым можно оформить паспорта американских граждан, а также такие же списки без подписи. Более 70 свидетельств о натурализации на лиц различных национальностей, 27 свидетельств о рождении, на основании которых можно также получить паспорта». Подобная работа по добыче документов была только частью того, что Голос осуществлял для советской разведки. Лишь после того, как в Центре стали разбираться с наследием врагов народа, полностью раскрылись масштабы деятельности Голоса и стало понятно, как широко осведомлен он был о делах советских спецслужб.
По состоянию на июль 1940 года насчитывалось около 20 человек, которые были привлечены Голосом к работе или «разрабатывались» с целью привлечения к работе в будущем. И даже Овакимяну приходилось заниматься подобного рода делами. Подлинные документы почти для всех советских разведчиков нелегально добыл именно Голос. Его часто даже называли «теневым послом СССР».
Среди многочисленных агентов Голоса были задействованы аккредитованные в США сотрудники всевозможных английских, французских, немецких и других организаций, которые нередко сообщали ценную информацию и об этих странах. Агент «Брайен» работал в одном из ключевых министерств, «Олфсен» давал информацию по вопросам вооружений, это были надежные источники, близкие к Белому дому.
Летом 1940 года Голос установил контакт с чиновником Рондом, занимавшим ответственный пост в одном из государственных ведомств. Крупный специалист в своей области, Ронд к тому же обладал солидными связями в правительственных кругах. Будучи антифашистом, он с большой симпатией относился к Советскому Союзу. Спустя некоторое время, убедившись в надежности Ронда, Овакимян через Голоса предложил ему обзавестись собственными источниками. Вскоре Ронд сумел собрать вокруг себя группу источников, работавших в ряде важнейших военных и экономических правительственных учреждениях, что позволило получать разнообразную информацию. Заслуги его были высоко оценены советским правительством. Ему сообщили о награждении орденом Красной Звезды. Естественно, что по соображениям конспирации награда не вручалась и хранилась в личном деле в Москве.
Малоизвестный факт относится к октябрю 1940 года, когда НКВД проявил профессиональный интерес к писателю Эрнесту Хемингуэю, который после пребывания в Испании собирался в новое путешествие в Китай. Туристическое агентство Голоса в США одним из первых узнало о его предстоящей поездке. В то время Китай был в числе приоритетов советской разведки, и «Звук», через Джозефа Норта, журналиста коммунистической газеты «Дейли Уоркер», предпринимает попытку прощупать готовность писателя к сотрудничеству. Норт тоже побывал в горниле испанской войны, и писатель считал его авторитетным представителем «земляков», то есть Компартии США. Предлогом для разговора стал роман Хемингуэя «По ком звонит колокол», посвященный испанским событиям, которому «Дейли Уоркер» дала довольно критическую оценку. Хемингуэй признал критику и допущение ряда ошибок из-за своей недостаточной политической подготовленности. Об этом сообщил «Звуку» Норт. Оправдание Хемингуэя было воспринято Нортом как желание работать с нами. Эти сведения были направлены «Звуком «в ИНО НКВД. Однако установить контакт советским разведчикам с писателем в Китае не удалось, так как сроки пребывания писателя несколько раз менялись.
В самих США основным направлением разведывательной работы Овакимяна была научно-техническая разведка, которой он уделял наибольшее внимание, поэтому он передал связь с Голосом своему заместителю – легальному резиденту «Луке» (П. Пастельняк). Весной 1940 года «Лука» высказал опасения относительно того, что Голос является ахиллесовой пятой резидентуры и в случае его провала может распасться все, что с таким трудом было создано. ФБР впервые зафиксировало контакт Голоса с Овакимяном 18 февраля 1941 года. Однако на вопрос, кто же «привел наружку», а именно сотрудников ФБР, – резидент или Голос, по прошествии стольких лет однозначного ответа нет. Но сам Голос отмечал за собой наблюдение со стороны ФБР и запрашивал оперработника Леонида, «все ли у нас в порядке». Судя по отчетам, Леонид ограничивался тем, что успокаивал Голоса. Но в одном из отчетов все же говорилось: «Наружка продолжает ходить за «Звуком». Однако Овакимян вынужден был продолжать работу с Голосом вплоть до его (Овакимяна) ареста и выдворения из США весной 1941 года. Нельзя не признать, что вопрос о руководстве работой Голоса время от времени создавал определенные сложности. Пока был Овакимян, все было относительно сносно. Прибывавшие же молодые работники не обладали достаточным профессиональным опытом: сказывалось отсутствие должной связи поколений, поэтому учиться им приходилось на собственных ошибках.
Нападение Германии на Советский Союз Голос принял с тяжелым чувством. В конце июня 1941 года он просил передать своему сыну Милтону (Дмитрию) наказ вступить добровольцем в Красную армию, однако Дмитрий Голос пошел добровольцем в армию в первые дни войны, до получения отцовского наказа, и служил в морской пехоте, обороняя блокадный Ленинград.
Положение с резидентурой несколько изменилось к лучшему с прибытием В. Зарубина. 12 октября 1941 года резидент НКВД в США Василий Зарубин и руководитель внешней разведки П. Фитин были приняты самим Сталиным. Поинтересовавшись готовностью резидента работать в США, председатель ГКО отметил, что советское правительство не имеет четкого представления о современной обстановке в США, где боролись две политические группы. Изоляционисты выступали против вовлечения США в мировую войну. Вторая группа, возглавляемая президентом Рузвельтом, склонялась к оказанию помощи СССР в организации отпора гитлеровскому нашествию. В. Зарубину предстояло не только разобраться в отношении США к СССР, Великобритании, Германии и Японии, но и найти возможности оказывать влияние на правящие круги этой страны, чтобы склонить их к сближению для совместной борьбы против общего врага.
Сталиным была поставлена перед внешней разведкой задача: ни в коем случае не допустить, чтобы Вашингтон смог договориться с фашистской Германией и завершить войну сепаратным миром за счет интересов СССР. Подчеркивалась важность борьбы против имеющихся в США влиятельных сил и «пятой колонны», которые будут выступать за союз с Германией. Необходимо было внимательно следить за ситуацией и своевременно докладывать в Центр.
Известно, что после начала Великой Отечественной войны Сталин назначил советским послом в Вашингтоне М. Литвинова. Первостепенные задачи посла и назначенного в США главного «легального» резидента НКВД по американскому континенту В. Зарубина по сути совпадали. Необходимую важную и точную информацию можно было получить только от высокопоставленных чиновников в американском правительстве.
Среди информаторов Голоса были: Лауклин Кюри – помощник президента Рузвельта; Уильям Ремингтон – сотрудник министерства военной промышленности США; Маурис Галперин и Дункан Ли – сотрудники Управления стратегических служб (сейчас – ЦРУ); Гарри Декстер Уайт – руководитель отдела казначейства. Не это ли говорит о том, что «Звук» задание выполнил блестяще?
Прибывший в США Зарубин столкнулся с большими трудностями. Несмотря на свое положение сотрудника официального советского учреждения, ему пришлось восстанавливать контакты с лицами, с которыми он работал ранее, находясь в США на нелегальном положении. Голос вскоре был передан на связь молодому сотруднику нью-йоркской резидентуры, который, как позже стало известно, не имел достаточной оперативной квалификации, соответствующего уровня образования, политической подготовки, знания местных условий и языка и, конечно, не мог направлять работу «Звука». Показательна выдержка из отчета самого резидента: «Должного руководства в работе со «Звуком» я не получал. В таких условиях встречи с ним были для меня мукой. Что касается самого «Звука», то в процессе работы с ним я систематически узнавал от него много полезного как в смысле изучения страны, так и в вопросах работы с агентурой. Именно он, а не руководители резидентуры учили меня этим вопросам».
Вероятно, в Центре понимали эти трудности и всячески старались их преодолеть. В апреле 1943 года начальник разведки П. Фитин (оперативный псевдоним «Виктор») направил личное письмо Голосу. К сожалению, текст письма Фитина не сохранился, но в деле имеется любопытный ответ Голоса.
«Дорогой товарищ Виктор!
Хочу заверить вас и остальных наших друзей, что я сделаю все, что в моих силах, – и даже немного больше, – чтобы нынешняя ситуация была использована в интересах нашей организации. Я научился работать здесь в любых условиях – благоприятных и неблагоприятных, – и Вы можете быть уверены, что я максимально использую нынешнюю ситуацию.
… Я могу заверить Вас, что мы сделаем все возможное, чтобы использовать существующую обстановку в наших интересах…
Мои наилучшие пожелания всем моим друзьям. Шлю поздравления с днем Первого мая».
Центр продолжал настаивать на скорейшей реорганизации резидентуры с Голосом. По указанию наркома госбезопасности Меркулова в ноябре 1943 года В. Зарубин дважды встречался с Голосом и обсуждал план реорганизации его группы, а по сути – передачи всей его сети в ведение резидентуры Зарубина. Мотивировалось это необходимостью повышения конспиративности работы с источниками. Чтобы несколько сгладить неприятный разговор, Зарубин, разумеется, отметил, какую высокую оценку заслуживает работа Голоса, полагая, что «Звук» подчинится приказу. Уступая нажиму, Голос заверил, что сделает все необходимое, но при этом выразил личную обиду, считая, что у него отбирали людей для передачи кому-то другому.
Именно в эти дни Начальник 1-го Управления НКГБ СССР направил под грифом «Совершенно секретно» на имя наркома ГБ СССР Меркулова рапорт следующего содержания:
«Прошу Вашей санкции на представление к награждению орденом Красной Звезды нашего закордонного агента т. Голоса.
Начав активное сотрудничество с нами в 1930 году, т. Голос за истекшие 13 лет зарекомендовал себя как преданный нашему делу человек. Отлично зная обстановку в стране пребывания, т. Голос настойчиво и успешно преодолевал большие трудности, с которыми сталкивался в ходе выполнения срочных заданий НКВД-НКГБ СССР…
…В настоящее время мы ставим перед ним новые ответственные оперативные задачи».
Рапорт подписал Начальник 1-го Управления НКГБ СССР комиссар госбезопасности 3-го ранга (Фитин). Датировано 24 ноября 1943 года.
Однако не успели еще принять по данному документу решение, как 27.11.43 г. в Центр пришла шифротелеграмма о том, что 25 ноября 1943 года от разрыва сердца умер «Звук». В связи с чем награждение не состоялось.
Внезапная смерть руководителя целой группы помощников-единомышленников вызвала серьезные волнения руководства внешней разведки. Но найти в спешном порядке достойную замену Якову Наумовичу Голосу оказалось непросто, поскольку в разведке ощущался большой недостаток руководителей закордонных точек. На время было даже принято решение заморозить контакты с наиболее важными информационными источниками. Разведчиков, которые работали с ним, пришлось отозвать на Родину.
Словно оправдываясь, почему о Голосе мало кому было известно в СССР и в нынешней России, авторы «Очерков» неуклюже объясняют, что, может быть, отчасти потому, что его не постигла трагическая судьба Рихарда Зорге или участь героев «Красной капеллы», принявших мученический венец. Заслуги Якова Голоса перед советской разведкой трудно переоценить. Деятельность его была настолько многогранной, что ее трудно свести к одному какому-то аспекту. «Российские разведчики всегда будут чтить это имя и гордиться им», – говорится в «Очерках».
Почему же только разведчики? Первым тайну о Голосе приоткрыл в своих мемуарах, опубликованных в 90-х гг., Павел Судоплатов. Затем в 2007 году в Москве была издана биографическая книга писателя Теодора Гладкова «Наш человек в Нью-Йорке», которая пришла и в Израиль. В ней подробно рассказывается о выдающемся разведчике, сыне еврейского народа Якове Наумовиче Голосе.
Семен КИПЕРМАН, обозреватель еженедельника «Секрет» для «Еврейского обозревателя»
