Это интересно

ЯДЫ – СМЕРТЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ

| Номер: 04/280 Апрель 2016

Как умер великий философ Сократ? Погубил ли Моцарта Сальери? Почему лошадиная доза цианистого калия не убила Григория Распутина? Действительно ли коварные англичане отравили Наполеона? Как с помощью ядов устраняли своих врагов советские спецслужбы?
Обо всем этом вы сегодня узнаете из беседы с известным украинским ученым, академиком Академии медицинских наук Украины Исааком Михайловичем ТРАХТЕНБЕРГОМ.

ТОКСИКОЛОГИЯ: НАУКА СТАРАЯ И НОВАЯ
– Исаак Михайлович, все-таки, что это за наука – токсикология?
– Химическое окружение и человек – тревожное и шаткое равновесие… Как не вспомнить строки поэта:
Земля кругла, ее круженье вечно.
И разве завтра по моей вине
В круженье том же яд других отравит… ?
Но, прежде всего, о назначении и предмете токсикологии. Само название «токсикология» ведет свое начало от греческого слова, обозначающего яд для смазывания стрелы (вспомните у Пушкина: «А царь тем ядом напитал свои послушливые стрелы.»). С точки зрения содержания – это научная и практическая область медицинских и биологических знаний о свойствах потенциально токсичных веществ и их действии на организм. Поэтому предмет токсикологии – причины возникновения отравлений и нарушений здоровья, вызванных воздействием на организм экзогенных химических веществ, выявление острых и хронических интоксикаций, их предотвращение и лечение. А почему потенциально токсичных?
Еще в далекие времена на этот вопрос попытался ответить врач и химик Парацельс: «Все есть яд, и ничто не лишено ядовитости, одна лишь доза делает яд незаметным». Авторы известного труда «Вредные газы» Ф.Флюри и Ф.Церник особо подчеркивали, что вещество приобретает характер яда только в особых условиях, при которых оно действует на организм. А за двадцать лет до них другой известный исследователь Гадамер высказался еще определеннее, утверждая: «ядов как таковых не существует.» В современном руководстве по судебной химии отмечается, что одно и то же вещество, например, морфин, стрихнин, соединения ртути или мышьяка в зависимости от ряда факторов, прежде всего от дозы, может быть и лекарством, и ядом.

Таким образом, можно утверждать, что само понятие «яд» в известной мере условно, поскольку, строго говоря, нет ядовитых веществ, а есть ядовитые их количества. Поэтому не столь уж парадоксально звучит  сегодня вопрос о том, «ядовиты ли яды?». И все-таки, на каком бы языке ни произносилось прежде и теперь слово «яд», оно неизменно вызывает оправданное чувство страха. Ведь с помощью различных ядов за время существования цивилизации умерщвлено множество людей.

СРЕДСТВО УСТРАНЕНИЯ ВРАГОВ
– И как часто применялись яды как средство политической борьбы?
– Попытки «решать проблемы» путем отравлений известны с давних времен. Уже, пожалуй, хрестоматийной стала давняя история отравления жены персидского царя Артаксеркса (V в. до н.э.),  совершенного  из-за ревности его матерью  во время совместной с невесткой трапезы. В древнем Египте, который прославился своими медицинскими знаниями, было известно  о действии многих ядов, в частности,  синильной кислоты, которую получали из персиковых косточек и использовали как средство наказания. О коварном влиянии ядовитых веществ на человека вспоминают также мифы Древней Греции. По одному из них Геракл погиб от яда, которым была пропитана его одежда.

Греки издавна накапливали знания о ядах. Особое распространение как смертоносные получили ядовитые растения, среди которых наиболее известна цикута (вех ядовитый) – Cicuta virosa, содержащая алкалоид кониин, который вызывает паралич двигательных нервов, в частности, дыхательных, и, как следствие, – удушье. В Афинах цикута, получившая статус «государственного яда» использовалась как средство казни осужденных.
Исторические хроники дают понять, что именно этот яд по решению народного вече принял великий философ Сократ. Правда, уже на следующий день афиняне одумались. Но было поздно…
Об античных отравителях рассказывает и история Древнего Рима. В частности, считают, что отравительница Локуста помогла Нерону устранить законного наследника императорского престола – Британика.

В средние века главным ядом стал мышьяк. Особенно популярным он был в Италии, где жестокие отравления осуществляли Чезаре и Лукреция Борджиа. Их примеру последовали при французском дворе, где «школу» отравителей возглавляла королева Екатерина Медичи. Та самая, у которой врачом и прорицателем служил крещеный еврей Мишель Нострадамус.
В новое время распространение уголовных отравлений привело к законодательному ограничению продажи ядовитых веществ во многих странах.
А современная токсикология – детище бурного развития химии в ХХ веке.

ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО?
– Когда-то я придумал такой юмористический афоризм: «Чаще всего мечты о славе сбываются у Геростратов».
Давайте вспомним сегодня таинственные «ядовитые» истории, вот уже долгое время будоражащие умы.
Скажите, так отравил ли Сальери своего друга Моцарта или нет?
– Широко распространенная версия об отравлении Моцарта возникла еще в последние дни его загадочной болезни, а затем стала достоянием гласности во многом благодаря драме Пушкина «Моцарт и Сальери». Великий поэт не сомневался, что Моцарт был отравлен Сальери, и для этого у него были основания. В его архиве была обнаружена следующая запись: «В первое представление «Дон Жуана», в то время, когда весь театр, полный изумленных знатоков, безмолвно упивался гармонией Моцарта, раздался свист — все обратились с негодованием, и знаменитый Сальери вышел из залы — в бешенстве, снедаемый завистью. Сальери умер лет восемь тому назад. Некоторые немецкие журналы говорили, что на одре смерти признался он будто бы в ужасном преступлении — в отравлении великого Моцарта. Завистник, который мог освистать «Дон Жуана», мог отравить его творца».
Приведенная выдержка из архива А.С.Пушкина относится к записям 1829 г. и объясняет, откуда у поэта появилась убежденность, что преступление совершено Сальери.

Уже в наши дни истоки версии об отравлении Моцарта и ее последующая история нашли отражение в публикации, появившейся на страницах журнала «Знание — сила» в конце 1990-х годов. Она подготовлена по материалам передачи радио «Свобода», автором которой был Марио Корти. Впечатляет уже само начало публикации: «За столом в темном венском трактире, — повествует М.Корти, комментируя изображение на рисунке Врубеля, — Моцарт и Сальери. Левой рукой Моцарт тянется к бокалу, в который Сальери подливает яд. В лице коварство, ненависть и зависть». А затем в последующих шести очерках — «Так создаются легенды», «Признанный законодатель мира», «Реквием», «К сделанному легко добавляется», «Зависть», «Смерть Моцарта» — на основе подробного анализа ранее малоизвестных материалов доказывается, что содержание и пушкинской трагедии, и известной пьесы Петера Шеффера, и не менее популярной американской кинокартины Милоша Формана «Амадеус», в которых воплотилась версия об отравлении, противоречит фактам. «Художественное произведение, — замечает М.Корти, — действует на человека, как наркотик. Оно живет своей реальностью, не совпадающей с реальностью жизни, и в массовом сознании художественная правда воспринимается как правда настоящая. Таким образом, художественное произведение не подлиннее, а прочнее, устойчивее, я бы даже сказал, обманчивее, чем факты жизни. Резюмирую: пьеса «Моцарт и Сальери» основана на слухах, а именно, что Сальери завидовал Моцарту, что он публично освистал «Дон Жуана», что Сальери якобы сам признался в отравлении Моцарта». И далее: «В легенде о Моцарте и Сальери мы выделили несколько элементов. Сплетни. Романтика. Пушкин. Драматург Шеффер. Коммерческая картина Формана «Амадеус» и т.д. Вот вам готовая формула, простой рецепт. Получится великолепная легенда»…
С того времени, как я с позиций токсиколога написал очерк «Загадка болезни и смерти Моцарта», я не переставал интересоваться перипетиями этой версии. Продолжал удивляться тому, что, несмотря на вердикт моцартоведов, на очередном форуме которых в Зальцбурге еще в шестидесятые годы был одобрен доклад, аргументировав-ший несостоятельность обвинения Сальери, мнение многих о том, что преступление все же имело место, не поколебалось. Образ Сальери как презренного завистника творческим гением Пушкина в сознании соотечественников поэта утвердился всерьез и надолго.
Кто из нас не помнит пушкинских строк, в которых Сальери  оправдывает свое преступление во имя спасения искусства:
Нет, не могу противиться я доле
Судьбе моей: я избран, чтоб его
Остановить – не то мы все погибли,
Мы все, жрецы, служители музыки,
Не я один с моей глухою славой…
Логика здесь такова: творчество гения – лишь временный взлет, после которого «искусство падет опять».
Спустя двести с лишним лет имя Антонио Сальери – учителя Бетховена, Листа, Шуберта – продолжает оставаться нарицательным, особенно у нас. На Западе большинство поклонников музыки его помнит и чтит как видного композитора, обогатившего мир талантливыми произведениями. Более того, там многие лишь из упомянутого и еще одного оправдательного вердикта – именно последний понудил меня вновь возвратиться к этой теме – с удивлением узнали, что некогда Сальери подозревался в отравлении Моцарта.
Так о каком же еще одном вердикте идет речь? Весной 1997 года в Милане во Дворце юстиции состоялся необычный судебный процесс. Несмотря на то, что со времени рассматриваемого события минуло два с лишним столетия, он был посвящен все тому же предполагаемому преступлению Сальери. В главном зале Дворца по всем канонам современного правосудия проходило заседание судебной коллегии во главе с председателем апелляционного суда Милана. Со стороны обвинения выступал один из известных в стране прокуроров. В качестве свидетелей были приглашены уважаемые среди итальянских медиков врачи.
И что же? В ходе процесса было установлено: жена Моцарта Констанца вскоре после смерти композитора, когда впервые возникла версия об отравлении, подтвердила, что мужа действительно преследовала мысль о смерти от яда. А сын Карл Томас сказал, что «тело отца было странно опухшим, как у отравленного ртутью». Но, разумеется, ни первое, ни второе обстоятельство не могли быть приняты в качестве доводов в пользу версии злоумышленного отравления. Тем более что известно: ртутью Моцарта лечили в свое время от так называемой спинной сухотки, которую у него заподозрили врачи… И еще что было доказано на процессе: сама Констанца, несмотря на сплетни, не верила в распространившуюся версию виновности Сальери, доверив ему после смерти мужа занятия со своим младшим сыном, как и отец звавшимся Вольфгангом Амадеем. На самого же Сальери так подействовали ложные о нем слухи, что за два года до смерти у многострадального композитора возникли психические расстройства. В числе других спутанных и отрывочных высказываний из уст больного прозвучало «признание в отравлении», которому те, кто хорошо знал композитора, разумеется, не поверили, поскольку понимали, что это результат «затмения рассудка». Среди них были и Бетховен, и Россини. Затем, когда сознание Сальери прояснилось, он до самой смерти с болью повторял: «… я не убивал Моцарта!».
Миланский процесс 1997 года поставил точку в этом трагическом  событии – обвинении талантливого композитора прошлого Антонио Сальери в совершении злодейского отравления. По всем правилам прошлого и нынешнего европейского правосудия он был оправдан «за отсутствием состава преступления».
Канет ли в Лету после этого процесса столь распространившаяся, особенно у нас, версия? Уверенности в этом нет…

МЫШЬЯК В ВОЛОСАХ ИМПЕРАТОРА
– Итак, Сальери невиновен. А английские политики? Они таки отравили Наполеона или?..
– Отчего ушел в мир иной Наполеон Бонапарт, волею изменчивой судьбы завершивший свой земной путь не в императорском дворце столицы Франции, а на далеком острове Святой Елены? До сих пор не найден однозначный ответ на этот вопрос. Широко распространена версия о том, что он был отравлен.

Здесь уместно заметить, что в середине прошлого столетия эксперты-токсикологи начали успешно использовать в своей практике новейшие методы физической химии, среди которых особенно точным оказался метод нейтронно-активационного анализа. Примечательны обстоятельные исследования, предпринятые с помощью этого метода в Шотландии, где были проведены экспертные работы, проливающие свет на некоторые события прошлого. Результаты этих исследований опубликованы в солидных научных журналах «Nature» в начале 60-х и «Journal Radiology and Analytical Chemistry» в конце 70-х годов. Показательными оказались, в частности, результаты токсикологической экспертизы, проведенной при анализе волос Наполеона, доставленных в эти годы в лабораторию кафедры судебной медицины Университета Глазго. Волосы французского императора были получены от наследников его слуги, который срезал их перед тем, как был сделан слепок для посмертной маски.
Напомню, что император скончался в 1821 г. на упомянутом острове, куда он прибыл в 1815 г. Здесь на протяжении шести лет его здоровье постепенно  ухудшалось. Отдельные периоды улучшения самочувствия сменялись затем вновь периодами ухудшения. При этом император жаловался на общую слабость, головную боль, озноб, снижение мышечной силы в конечностях, раздражение глаз. Кроме того, периодически наблюдались рвоты и обмороки. Результаты исследования показали, что в переданных на кафедру волосах действительно содержался мышьяк в количестве, на порядок превышающем нормальное. Интересно и то, что максимальная концентрация этого элемента совпала по предполагаемому времени с периодом ухудшения здоровья, а это, возможно, свидетельствует, что именно в тот период Наполеон получил очередную порцию яда.
Так или иначе, есть основания полагать, что слухи об отравлении императора мышьяком не столь уж беспочвенны, хотя, разумеется, окончательный ответ на вопрос о том, был ли он отравлен этим ядом, остается открытым. В его волосах кроме мышьяка оказалась в небольшом количестве и ртуть. Может быть, химические вещества, обнаруженные в волосах Наполеона, были следствием применения им каких-то неизвестных современным врачам медикаментозных лечебных и косметических средств? Трудно сказать. Заметим только, что до сего времени сохранился рецепт «освежающей жидкости», которой пользовался Наполеон. В ее составе: бергамотовая эссенция, а также эссенция лимонной и апельсиновой кожуры, розмарина. Как видим, токсичных компонентов в ней нет.
В книге Р.Белоусова «Частная жизнь знаменитостей» содержатся сведения, более полно раскрывающие обстоятельства болезни Наполеона. Прежде всего, обращает на себя внимание то, что в его завещании были такие слова: «После моей смерти, ждать которой осталось недолго, я хочу, чтобы произвели вскрытие моего тела… Особенно рекомендую исследовать мой желудок и изложить результаты в точном и подробном отчете… Я прошу, я обязываю провести такое исследование». А далее следует сенсационная запись: «Я умираю преждевременно от рук английской олигархии и нанятого ею убийцы». Однако веских оснований у патологоанатомов, вскрывавших тело Наполеона, заподозрить его насильственное отравление не было.
После вскрытия, проведенного семью врачами, мнения разошлись. Одни из проводивших вскрытие считали, что причиной смерти явился гепатит, а также мальтийская лихорадка и малярия, другие – рак желудка. Тем не менее, нельзя игнорировать то обстоятельство, что лечили больного не только путем очистки кишечника и кровопусканием, но и хлористой ртутью. Применяли также множество других средств. Это позволило шведскому врачу С.Форсхувуду уже в наше время прийти к выводу, что нетрудно было Наполеона и отравить. К этой точке зрения присоединились некоторые другие исследователи, которые, как и С.Форсхувуд, основывали  свой вывод на факте обнаружения в его волосах мышьяка. Заметим, что именно волосы являются индикатором отравления мышьяком. В середине 1990-х годов, когда по инициативе Бена Вейдера, президента Наполеоновского общества (Канада), волосы императора были направлены на экспертизу в химико-токсикологическую лабораторию Федерального бюро расследований США, в них, как и при анализе в лаборатории Глазго, был обнаружен мышьяк.
Можно предположить, что среди многих лекарств, которые принимал Наполеон, наряду с хлористой ртутью был и мышьякосодержащий препарат. Тогда становится понятным, откуда в волосах, подвергшихся нейтронно-активационному анализу, были обнаружены оба химических соединения. Но считать, сыграло ли их наличие в организме, пусть даже в очень малых количествах, роль в возникновении хронического отравления, весьма проблематично, Еще раз повторим: оснований для постановки такого диагноза объективные данные, полученные как при жизни Наполеона, так и после его смерти, не дают. И тайна смерти  Наполеона до сих пор не раскрыта…

Вел беседу МИХАИЛ ФРЕНКЕЛЬ

Продолжение следует