ДВА МНЕНИЯ НА ТРОИХ
Когда говорят об общих чертах украинцев и евреев, часто упоминают, что и у тех и у других при их спорах нередко на двоих бывает три и более мнений. Это высказывание вспоминается при чтении статьи весьма уважаемого мною известного украинского режиссера Александра Муратова. Мне весьма импонируют его публикации, фильм о А.Марголине и многое другое. При этом мы с Александром Игоревичем нередко дискутируем. У нас различный жизненный опыт и поэтому разные мнения по одному и тому же вопросу. В частности, я почти полностью согласен с его статьей в «Еврейском обозревателе» (№3/223, июль, 2011). Но, когда говорят об антипогромных обращениях С.Петлюры, я вспоминаю книжку Л.Фейхтвангера «Москва 1937», где описывалась «борьба с культом личности Сталина». Почти такой же была «борьба» Петлюры с погромами.
Но удивляет другое. Почему те, кто защищает Петлюру, даже не пытаются опровергнуть приговор по «делу Шварцбарда»? Об этом нужно рассказать подробнее.
Во время проходившего в Париже процесса над Самуилом Шварцбардом, были заслушаны свидетельства очевидцев событий в Украине. В частности, свидетель обвинения генерал армии УНР Александр Удовиченко утверждал, что Петлюра «был другом евреев и всегда боролся против погромов». На это адвокат Анри Торез сообщил, что дивизия самого Удовиченко убила в Шаргороде около 100 евреев. Помощник Тореза Бернар Лекаш во время следствия проехал по городам и местечкам, где происходили погромы, и собранные материалы издал отдельной книгой, которую назвал «Когда Израиль умирает». В 1928 г. ее перевели на русский язык.
Большое впечатление на участников парижского процесса произвели свидетельства караима Сафра, чьего сына в Киеве в ночь с 30-го на 31 августа 1919 г. расстреляли петлюровцы. Юноша был в составе городской милиции, созданной местной властью из студентов. Когда молодых людей привели в штаб петлюровской армии, там в первую очередь отделили евреев. Молодой Сафра остался с друзьями-евреями и вместе с ними был расстрелян. Других членов отряда отпустили.
Разные авторы выражают полярные мнения об отношении Петлюры к евреям. В начале ХХ века он неоднократно выказывал расположение к ним. Однако в своей последней книге, изданной за несколько месяцев до смерти, бывший головной атаман писал: «Когда же вспомнить об украинских жидах, то много из них тоже на большевицкую сторону подались, надеясь, что здесь они наверх выплывут, силу будут иметь, на первые места достучатся. В старину им путь не давали, то они думали, что за большевиков самыми старшими станут. Так вот много жидов, а особенно молодых — сопливых, побольшевичились и коммунистами сделались».
Эту цитату, как правило, не приводят нынешние петлюрофилы, которые порой доходят до того, что в погромах обвиняют самих евреев. Например, профессор Владимир Сергийчук считает, что погромы «происходили под воздействием обстоятельств в большинстве неукраинцами, во многих случаях по вине самих жидов». Правда, через десять страниц он сам признает, что «представители нашего народа прибегали к этим позорным актам в период УНР во время Директории». Дальше Сергийчук пытается детализировать обвинения евреев в погромах. Он утверждает, будто «возбужденный Троцким еврейский пролетариат мечтал об интернациональном «паниудейском» государстве» и поэтому пошел за «мессией» Троцким…». В другом случае автор пишет, что «одной из причин погромов со стороны украинцев было и невосприятие значительной частью еврейства идеи украинского государства». Интересно, что подобные обвинения выдвигает человек, который делает вид, будто не знает, что значительная часть украинцев воевали против УНР в красной, белой и других армиях.
Отношение к Петлюре высказал и редактируемый Зеэвом Жаботинским журнал «Рассвет», который издавался в Париже. В первые дни процесса над Шаломом-Самуилом Шварцбардом «Рассвет» писал: «Грех Петлюры и всех его честных товарищей мы понимаем именно так: как грех большого попустительства. Но мы не верим, что руководящий слой украинской национальной интеллигенции желает погромов, и не отождествляем украинское движение с погромной похотью. Всему честному, что есть в украинском движении, рука наша, — если она нужна и желаема — остается протянута, как и до сих пор».
Ш-С. Шварцбард был литератором, много печатался на идише и участвовал в деятельности отрядов еврейской самозащиты. В Париже Шварцбард был известен как анархист и неоднократно встречался с Нестором Махно, который называл его Семой. В мае 1926 г. Шварцбард пришел к Нестору Ивановичу «и в присутствии болгарина Киро Радева попросил у Махно благословения на убийство Петлюры».
Вдова Махно Галина Кузьменко вспоминала: «Убийца Петлюры Шварцбард был анархист и знаком с Махно, болел туберкулезом, часовых дел мастер. Он входил в еврейскую анархистскую группу, собирались по праздникам в кафе. Махно и я это кафе посещали, там же и познакомились с ним». Во время судебного процесса в защиту Шварцбарда выступили Ромен Роллан и Максим Горький. Потомки Адама Мицкевича отправляли в Париж письма в поддержку арестованного. На памятнике его отца, похороненного в Украине, по просьбе сына написали: «Твой сын Шалом отомстил за священную кровь святых братьев твоих и кровь мучеников всего еврейского народа».
Следствие по делу Шварцбарда продолжалось более 16 месяцев. Во время судебного процесса были оглашены документы Директории, направленные против погромов, а также рассмотрены факты ее попустительства по отношению к атаманам, которые проводили антиеврейские акции. Когда адвокат Самуила Шварцбарда предложил прекратить допрос свидетелей, поскольку обстоятельства дела были и так ясны, с этим согласилась и противоположная сторона.
Фактически суд над Шварцбардом стал единственным процессом, где защитники и обвинители Петлюры получили возможность высказать свои аргументы. Поэтому суд мог вынести непредвзятое решение. У защитников Самуила Шварцбарда не было оснований рассчитывать на юдофильство французов. Антибольшевистская эмиграция в своих антисоветских выступлениях широко использовала антисемитизм, а среди французов еще бурлили страсти, вспыхнувшие во время дела Дрейфуса. Еще в 1931 г. в Париже в дрейфусаров бросали бомбы с ядовитыми газами, а молодчики из организации Action Franсaise были готовы убить каждого, кто скажет, что Дрейфус невиновен.
В октябре 1927 года перед присяжными были поставлены следующие пять вопросов:
«1.Виновен ли Швацбард в умышленном убийстве Симона Петлюры?
2. Виновен ли в смерти его?
3. Убил с намерением или случайно?
4. Было ли убийство заранее обдумано?
5. Была ли жертва завлечена и обманута?»
После совещания присяжных, Первый присяжный от имени остальных громко и отчетливо произнес: «По совести и убеждению, мы судьи….заявляем на все 5 поставленных вопросов — нет, не виновен». Так и было записано в решении суда. Несогласные с решением по «делу Шварцбарда» вполне могли добиваться его пересмотра, но они пошли другим путем.
Кое-кто приписывает Самуилу Шварцбарду роль чекистского киллера. Эта версия была высказана еще во время суда над Шварцбардом, но до сих пор не нашла реального подтверждения. Кроме того, петлюрофилы пытаются различными способами оправдывать деятельность головного атамана, который не только был творцом атаманщины, но и в меру сил обеспечивал безнаказанность атаманов-погромщиков.
Симон Петлюра
Тем временем, «лучше» всех в проблеме «Петлюра и погромы» разобралась комиссия Киевсовета. Переименовав ул. Коминтерна в ул. Петлюры, данная комиссия при этом годами не реагировала на многочисленные просьбы разрешить установку памятника жертвам погромов. Наконец был получен ответ, который гласил: «На заседании комиссии по вопросам наименований и памятных знаков исполкома Киевсовета, которое состоялось 18 марта 2011 года, члены комиссии не поддержали установление памятного знака жертвам погромов». Это решение можно объяснить только так: зачем памятник жертвам погромов в городе, где есть улица Петлюры? Ведь это явное противоречие, если не явный упрек.
Если чекистская принадлежность С.Шварцбарда является выдумкой, то реальная деятельность С.Петлюры вполне объективно описана в исторической справке, составленной директором Украинского института национальной памяти, член-корреспондентом НАН Украины Валерием Солдатенко. В этой справке отмечается: «Велику роль у долі С.Петлюри відігравали масони, які допомагали йому долати матеріальну скруту й отримували до кінця життя як «компенсацію» «політичні послуги».
Важко виділити, та й просто віднайти будь-який суспільно значимий проект, кампанію, акцію (за винятком керівництва повстанцями на стадії повалення гетьманату), коли б С.Петлюра як політик виглядав якщо й небездоганно, то принаймні як незаперечний лідер (моральний, ідейний передусім) українства, національно-демократичних сил. Це стосується і проблем військового будівництва, і безпосереднього керівництва збройною боротьбою, і державотворчого курсу. На його совісті, зокрема, зрив поборницького процесу, започаткованого Актом злуки 22 січня 1919 р., згода на передачу під юрисдикцію Польщі Східної Галичини, Західної Волині, Холмщини, Підляшшя за Варшавським договором з Ю.Пілсудським 1920 р. (зазначений договір було засуджено М.Грушевським, В.Винниченком та переважною більшістю інших національно-патріотичних діячів). Взагалі дії С.Петлюри вносили розбрат, ворожнечу в українське емігрантське середовище.
Не можна полишати поза увагою і моральний аспект у спробах нацьковування на власну Вітчизну іноземних міліарних сил, розробки планів походів проти неї, в ході яких, безперечно, були б численні жертви, в тому числі й безневинні, а метою залишалось одне — особиста влада С.Петлюри.
Вбивство С.Петлюри С.Шварцбардом, пояснене останнім як помста за єврейські погроми (французький суд виправдав убивцю), сталося в час, коли С.Петлюра втратив переважну більшість колишніх прибічників, а керівники європейських держав не бажали більше мати справ з одіозною особистістю, по суті, політичним банкротом». Как видим, очень трудно считать Петлюру национальным героем.
Недавно одна газета опубликовала антипогромную листовку, которую С.Петлюра написал в 1921 году. Значение этого документа можно оценить только с учетом политической роли Петлюры после заключения его договора с Пилсудским 21 апреля 1920 года. Даже передав Польше значительную часть Украины, Петлюре не удалось выторговать у поляков хотя бы какую-то ограниченную автономию для Восточной Галичины в составе их государства. Правительство УНР принимало на себя также обязательство поставлять польским войскам в Украине в течение всей войны «мясо, жиры, муку, крупы, картофель, сахар, овес, сено, солому и т.д.». За все же продукты, поставленные поляками для своих войск из Польши, правительство УНР должно было своим союзникам платить. Польша принимала на себя до окончания войны руководство всеми железными дорогами Украины.
Однако едва ли не самым болезненным для украинцев условием Варшавского соглашения (кроме потери Галичины и большей части Волыни) стало фактическое восстановление польского помещичьего землевладения на Правобережной Украине. Соглашение предусматривало, что аграрный вопрос в Украине будет решен после войны украинским Учредительным собранием, а до тех пор в отношении землевладельцев польского происхождения будет сохраняться status quo ante bellum: положение, существовавшее до начала войны. Но ведь на Правобережье большинство помещиков были поляками, и крестьяне разделили между собой их имения еще в 1917-1918 годах! Забегая вперед, скажем: восстановление этого status quo ante bellum польские войска в Украине не «доверили» правительству УНР, а осуществляли его сами, порой совершенно варварскими методами. Например, князь Сангушко, возвратившийся в свое имение на западном Подолье в сопровождении польских жолнеров, заставил всех жителей села восемь часов стоять перед ним на коленях, а каждого, кто не встал на колени или поднялся без разрешения пана, солдаты «союзников» безжалостно убивали.
25 апреля 1920 года польская армия и петлюровские войска перешли в наступление по всему украинскому фронту, а уже 6 мая практически без сопротивления Красная Армия оставила Киев. Девятого мая генерал Эдвард Рыдз-Смиглы принимал на Крещатике «парад победителей-освободителей». Однако поляки так и не позволили Директории въехать в Киев и всячески тянули с передачей власти украинской администрации на освобожденных от большевиков территориях. Польские генералы относились к своим украинским союзникам, скажем мягко, не самым лучшим образом. «Игнорирование элементарных прав независимости Украинского государства, попрание его юридических актов, языка, правительственных институтов; ненужные, ничем не обоснованные лишения военных и гражданских защитников этого государства, бесстыдный захват и присвоение государственного имущества, которое стоит миллиарды рублей, — все это может вызвать и вызывает справедливое возмущение», — писал Петлюра в меморандуме Пилсудскому. Каким же после всего этого был авторитет Петлюры?
Уже 26 мая 1920 года Красная Армия перешла в контрнаступление сначала в Украине, потом в Белоруссии. 18 октября варшавский сейм заключил перемирие с Москвой, а 18 марта 1921 года — и мирный договор в Риге. Какое же значение в это время имела листовка Петлюры против погромов? Очень и очень малое.
Приговор парижского суда по делу Шварцбарда был настолько обоснован, что до сих пор никто не пытался подать на него кассацию. Во многих странах изучают материалы этого процесса, но в независимой Украине они даже не изданы. Однако без их всестороннего изучения и анализа любая дискуссия по проблемам отношения Петлюры к еврейскому вопросу будет неполноценной.
