СМЕХ И СЛЕЗЫ ШОЛОМ-АЛЕЙХЕМА
100 лет назад, 13 мая 1916 года, ушел из жизни Шолом-Алейхем
Доброжелательное приветствие на идиш «Мир вам!» стало известно буквально на весь мир после того, как великий еврейский писатель Соломон Наумович Рабинович, родившийся на украинской земле, взял его в качестве творческого псевдонима.
Шолом-Алейхем, как вспоминали современники, был очень веселым человеком. Недаром он завещал своим близким в годовщину его смерти читать на могиле один из своих юмористических рассказов. «Смеяться полезно. Врачи советуют смеяться…» — один из рецептов жизни и творчества писателя, а его творческое кредо звучит как парафраз Гоголя: «Видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы».
Значение литературного наследия Шолом-Алейхема не только в еврейской, но и в мировой культуре поистине огромно. Он сумел передать полноту и выразительность, юмор и лиризм языка идиш. Писатель творил свой собственный мир, населяя его евреями всех разновидностей, какие только водились в России на рубеже столетий. Каждый характер — полнокровная личность, с ее неповторимым своеобразием. Имена некоторых его героев превратились у евреев в имена нарицательные. Писатель стал проводником юмора простых местечковых жителей, тяжелая жизнь которых всегда сопровождалась улыбкой и песней, которые никогда не сдавались. Преломляясь сквозь призму этого здорового, добродушного юмора, безрадостная «черта оседлости» принимает особый колорит, ее старосветские обитатели, озаренные лучами искрометного смеха писателя, приобретают особую глубину и значительность. Юмор, легкость изложения, умение сказать о сложном просто, о грустном – весело – то, что во все времена привлекает читателя в произведениях Шолом-Алейхема.
Биография мастера сама по себе увлекательнее любого рассказа. Несмотря на взлеты и падения, удачи и потери, его жизнь точно так же была наполнена добрым юмором. Недаром писатель сказал: «Неважно, как поворачивается к тебе жизнь, ты должен продолжать жить, даже если она тебя убивает».
Ранние годы Шолом-Алейхема достаточно подробно описаны в автобиографическом романе «С ярмарки», оставшемся, к сожалению, неоконченным. Будущий писатель родился 2 марта 1859 года в городе Переяславе Полтавской губернии (теперь Переяслав-Хмельницкий, Киевская область) в патриархальной еврейской семье. Вскоре родители переехали в село Вороньково близ Киева. Семью преследовали невзгоды – вскоре отец разорился, а когда мальчику было 13 лет, умерла его мать. Впрочем Соломон оставался любознательным и общительным подростком, продолжал прилежно учиться, любил сочинять смешные истории.
Приблизительно в это время произошел забавный случай, после которого Соломон уже не сомневался в своем умении шутить и заставлять окружающих смеяться. После смерти матери мальчика отец Соломона женился снова – так в доме появилась мачеха, весьма эксцентричная и несдержанная особа. Когда ей что-то не нравилось и она бывала в ударе, злые слова, слетавшие с ее языка, вились и текли, как масло, без остановки, на одном дыхании – все сплошные ругательства. Однажды Соломон решил записать в алфавитном порядке все «плохие» слова, которые ему доводилось слышать от мачехи, и назвал он свой дневник «Лексикон». Над составлением этого своеобразного словаря автору пришлось немало попотеть и несколько раз переписывать его. Отец, видно, заметил, что мальчик над чем-то усиленно трудится. Как-то вечером он подошел, заглянул через плечо сына, затем взял рукопись и перечитал ее всю, от первой до последней буквы. Но, мало того, он показал «труд» Соломона жене! Чего можно было ожидать от этой дамы в данном случае? Ругани и проклятий, естественно. Однако свершилось чудо. Когда мачеха прочла «Лексикон», на нее неожиданно напал безудержный смех. «Она так хохотала, так визжала, что казалось, с ней вот-вот случится удар…» – вспоминал позже писатель. Это было спасением, и спасение даровал смех.
В 15 лет Соломон произвел свой, можно сказать, второй литературный опыт. Вдохновленный «Робинзоном Крузо» Даниэля Дефо, юноша написал собственную версию романа на родном языке. Тогда же он твердо решил стать писателем и взял знаменитый псевдоним – Шолом-Алейхем, что в переводе с идиш означает «мир вам». Молодой человек был достаточно образован: получил основательное еврейское образование дома, под наблюдением отца, а также в русской гимназии в Переяславе, куда семья вернулась после того, как обеднела.
К 17 годам он стал вполне самостоятельным: сначала подрабатывал всем, что подворачивалось под руку, но в конце концов ограничился работой репетитора по русскому языку. Благодаря работе юноша и познакомился со своей будущей спутницей жизни. На протяжении трех лет молодой учитель давал частные уроки дочери богатого еврейского предпринимателя из местечка Софиевка Киевской губернии Ольге Лоевой. По классике жанра между ними вспыхнуло чувство. Вопреки недовольству своего отца, в 1883 году Ольга стала женой Шолом-Алейхема и впоследствии родила ему шестерых детей.
С 1883 года писатель, ранее творивший на иврите и русском языке, начал писать исключительно на идиш, всячески способствуя его литературному признанию. В то время вся еврейская литература выходила на иврите – «высоком» языке. Идиш же, разговорный, «народный» язык простых евреев, считался жаргонным и нелитературным. Шолом-Алейхем в корне поменял эту традицию.
После смерти тестя в руки Шолом-Алейхема перешло немалое наследство, однако финансовая жилка, видимо, не была самой сильной стороной писателя. Он не смог выгодно вложить и приумножить капитал. Сперва он финансировал литературный альманах на идиш «Еврейская народная библиотека», выплачивая молодым авторам сумасшедшие гонорары, затем занимался биржевыми спекуляциями в Одессе, где окончательно и прогорел.
Кстати об Одессе. Жизнь и творчество Шолом-Алейхема было тесно связано с этим городом. Он вместе с семьей поселился там в 1890 году и начал работать в газетах «Одесский листок» и «Одесские новости». Писатель так и остался в нашей памяти неразрывно связанным с культурным образом Одессы, с его прославленной юмористической составляющей. Когда Шолом-Алейхем переехал в Одессу, город уже шутил вовсю, но все же во многом его талант сотворил особый одесско-еврейский юмор. Именно одесским страницам Шолом-Алейхема обязаны мы тем, что даже спустя столетие одесский юмор и еврейский юмор стали почти синонимами. Интересно, что до приезда в Одессу Шолом-Алейхем писал в основном сентиментальные повести с мелодраматическими сюжетами. Только в Одессе впервые блеснул драгоценными гранями его смешливый гений. Роман «Менахем-Мендл» стал первым образцом одесской темы в еврейской юмористике.
Юмористика Шолом-Алейхема лирична, в ней все «от первого лица». Его герои произносят монологи, осмысливая жизнь, изумляясь ее невзгодам и абсурдам, которые открываются в этом осмыслении, и сама способность ТАК видеть и говорить рождает улыбку, тот самый высокий элитарный юмор, о котором сказано: «горьким смехом моим посмеюся». Шолом-Алейхема называли «еврейский Марк Твен» и «еврейский Чехов». Интересно, что никогда Марка Твена и Чехова не сравнивали между собой, они очень разные писатели. Но в Шолом-Алейхеме есть и энергичный задор первооткрывателей-американцев Марка Твена – разве мальчик Мотл не соединяет в себе Тома Сойера и Гека Финна в одном лице? Есть у Шолом-Алейхема и та печальная улыбка, с которой смотрел на «русские сумерки» Чехов.
Именно в этот период были опубликованы рассказы «Будь я Ротшильдом», «На скрипке», «Дрейфус в Касриловке», «Немец», представляющие собой образцы этого особого юмора, «смеха сквозь слезы», который стал известен в мировой литературе как «юмор Шолом-Алейхема» и полнее всего проявился в повести «Мальчик Мотл».
Об одном из произведений писателя хочется сказать особо. В 1894 году Шолом-Алейхем издал повесть «Тевье-молочник», ставшую первой из широко известного цикла. Главный герой Тевье, бедный еврей из местечка, имеющий грубоватую внешность и нежную душу, стал одним из любимых типажей писателя. Жизнь Тевье, его семьи, его дочерей очень тяжела, тем не менее повесть пропитана особой добротой. В монологах главного героя есть место и шуткам, и тонкому юмору местечковых историй, и народным традициям, и общению с Б-гом, и трагедии гонения евреев, и сарказму. Трагичная история еврейской семьи, философское отношение героя к жизни с долей грустного юмора заставляет каждого читателя задуматься о своем месте в этом мире, и может быть по-другому воспринимать свою жизнь. Все так и есть – «и смех, и слезы»…
«Тевье-молочник» обрел не только литературную, но и сценическую славу – достаточно вспомнить спектакль Соломона Михоэлса, американский мюзикл «Скрипач на крыше», телепостановку с Михаилом Ульяновым, «Поминальную молитву» московского театра «Ленком» с Евгением Леоновым…
Но мы, конечно, с гордостью можем сказать, что особое место в этом славном ряду занимает спектакль Национального академического драматического театра им. Ивана Франко «Тевье-Тевель», в котором неизменным исполнителем главной роли на протяжении многих лет оставался Народный артист Украины Богдан Ступка. Внучка Шолом-Алейхема Бел Кауфман во время гастролей спектакля в Нью-Йорке признала Богдана Сильвестровича «наилучшим Тевье-молочником всех времен», а Григорий Горин (автор адаптированной для театра пьесы по повести Шолом-Алейхема) признал, что «Ступка переиграл Евгения Леонова», для которого собственно он и готовил пьесу.
Когда смотришь киевского «Тевье-Тевеля», не замечаешь, что местечкового еврея Тевье играет украинский актер Ступка. У него получился такой колоритный, многогранный и мудрый образ, что забываешь, что Тевье говорил на идиш, а не по-украински. Возможно, потому что герой Шолом-Алейхема всеми своими корнями сросся с украинской землей. Поэт Аркадий Заславский посвятил Ступке-Тевье такие строчки: «Превосходен Тевель у Ульянова,/ И Леонов тоже покорил./ Только Ступка создал того самого,/ Что бессмертный Шолом сотворил…» Что ж, пожалуй, лучше не скажешь.
К началу ХХ века литературный дар Шолом-Алейхема получил должное признание, и уже в 1903 году вышло первое собрание сочинений в четырех томах. Он был известен как сложившийся писатель с мировым именем, организовывал публичные выступления, в том числе за рубежом. Литературные вечера, на которых он читал свои рассказы, пожалуй, и были его любимым жанром. Его жажда деятельности и творчества была поистине неиссякаема.
Революционные события в России и особенно прокатившиеся по империи погромы вынудили Шолом-Алейхема с семьей уехать. Он обратился с письмами к Льву Толстому, Чехову, Короленко, Горькому, приглашая их принять участие в задуманном им сборнике в помощь пострадавшим от кишиневского погрома. Сборник вышел под названием «Помощь».
В 1905-1907 годах писатель жил во Львове, бывал в Женеве, Лондоне, других европейских городах, в конце 1906 года приехал в Нью-Йорк, где был горячо принят еврейской общиной. В 1908 году он выехал в большое турне с чтением своих рассказов по городам Польши и России. Во время этих путешествий Шолом-Алейхем заболел туберкулезом легких и на несколько месяцев слег в постель, после чего по настоянию врачей отправился на курорт в Италию.
В том же году в связи с 25-летием творческой деятельности Шолом-Алейхема в Варшаве был создан юбилейный комитет, выкупивший все права на издание его произведений и вручивший их писателю. Параллельно в Варшаве начало выходить многотомное собрание сочинений, так называемое «Юбилейное издание», а в 1909 году петербургское издательство «Современные проблемы» выпустило собрание сочинений Шолом-Алейхема на русском языке, тепло встреченное публикой. Максим Горький тогда написал ему, что восхищается его повестью «Мальчик Мотл», назвал его «летописцем черты оседлости», и предложил совместное издание сборника еврейских писателей на русском языке.
В эти годы увидел свет роман «Блуждающие звезды» – высшее достижение писателя в этом жанре. Его герои Лео и Роза были с детства влюблены друг в друга, но мечта о театральной славе вырвала их из привычного мира и в конце концов разлучила. Оба становятся знаменитостями, окружены ореолом славы, но им – «блуждающим звездам» – уже не суждено вновь полюбить. Роман выдержал огромное количество изданий на идиш, русском, английском, испанском, французском, немецком и даже китайском языках.
Своеобразным литературным комментарием к процессу Бейлиса стал роман Шолом-Алейхема «Кровавая шутка», в сценическом варианте – «Трудно быть евреем». Сюжет основан на мистификации: два друга-студента, еврей и христианин, ради шутки на спор обменялись паспортами. В итоге христианин с еврейским паспортом становится жертвой кровавого навета и проходит мучительные испытания. Писатель очень хотел опубликовать роман и в русском переводе, но из-за цензуры при его жизни этого не случилось, и на русском языке роман появился лишь в 1928 году.
Первая мировая война застала Шолом-Алейхема на одном из немецких курортов, и, как русский подданный, он был выслан из Германии. Однако из-за военных действий вернуться в Россию было уже невозможно, и он снова отправился в Америку.
Поначалу американская пресса, и не только еврейская, всячески приветствовала писателя-эмигранта, но со временем его практически перестали печатать – по официальной версии по причине «нехудожественности». Один из издателей объяснил Шолом-Алейхему, что он «недостаточно бульварен для Америки».
Психологию американского «потребителя» Шолом-Алейхем в шутливой форме описал в одном из писем. Писатель, поправившись на десять фунтов, шутит, что если дело так пойдет и дальше, он через год будет весить 330 фунтов, а с таким весом ему успех в Америке был бы обеспечен: « Не надо ничего писать, надо только дать анонс: «Чудо чудес! Приходите! Валите толпами! Смотрите! Удивляйтесь! Самый крупный юморист в мире! Весит 330 фунтов! Шолом-Алейхем – вход один доллар… Не прозевайте!»
Американский этап в творчестве Шолом-Алейхема, несмотря на существующие проблемы и тяжелую болезнь, был крайне насыщенным. В 1915-1916 годах он интенсивно работал над автобиографическим романом «С ярмарки», в котором дал эпическое описание отцовского дома, своего детства, отрочества. Этот роман Шолом-Алейхем считал своим духовным завещанием: «Я вложил в него самое ценное, что у меня есть, — сердце свое. Читайте время от времени эту книгу. Быть может, она … научит, как любить наш народ и ценить сокровища его духа».
В этот же период Шолом-Алейхем опубликовал вторую часть своей уже ставшей знаменитой повести «Мальчик Мотл» — «В Америке». Шолом-Алейхем устами сироты Мотла, сына кантора, рассказывает о жизни евреев-эмигрантов в Америке. Иногда иронично, порой юмористически рисует писатель быт и нравы бывших касриловских обитателей, нашедших приют в «благословенной» Америке. Также в 1915 году была написана комедия «Крупный выигрыш», в некоторых сценических вариантах она называлась «200 тысяч». В основу пьесы, которая впоследствии вошла в репертуар многих театральных коллективов, положен сюжет внезапного обогащения и связанных с этим изменений человеческого характера и уклада жизни – согласитесь, очень современный сюжет.
До последних дней Шолом-Алейхем мечтал, что когда кончится война, он с первым же пароходом вернется до¬мой. Однако этому так и не суждено было произойти. Шолом-Алейхем умер от обострения туберкулеза 13 мая 1916 года в Нью-Йорке. Ему было 57 лет. Похоронили писателя на бруклинском кладбище Маунт-Небо в Сайпрес-Хилз.
Проводить его в последний путь пришло невероятное количество людей. Вот как описывает эти похороны американский литератор и общественный деятель Морис Самюэль в своей книге «Мир Шолом-Алейхема»: «Десятки тысяч людей, наводнивших в те дни улицы Нью-Йорка, можно назвать «плакальщиками» в полном смысле этого слова: они скорбели неподдельно, не напоказ. И не показная, а неподдельная скорбь побудила сотни профсоюзов, братств, объединений, сионистских клубов, благотворительных обществ в воскресный день 14 мая 1916 года в срочном порядке созвать своих членов и послать 15 мая своих представителей на кладбище. Неподдельная скорбь побудила все без исключения американские города, из которых можно за ночь добраться до Нью-Йорка, прислать свои делегации на его похороны. Эти люди оплакивали не только Шолом-Алейхема, но и часть своей жизни, которая уходила от них».
Шолом-Алейхем до конца своих дней оставался романтиком-народником, безмерно любящим «про¬стых» людей, и они всегда отвечали ему взаимностью. Ведь все произведения классика, затрагивающие самые грустные социальные темы, близкие каждому простому человеку – бедность, унижение, дискриминацию – всегда несли в себе примиряющую ноту доброго юмора и живительный свет надежды. Поистине «Мир вам!»…
В те дни газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала завещание великого писателя. Главное пожелание Шолом-Алейхема заключалось в том, чтобы его имя ассоциировалось у всех только со смехом. А еще в завещании он написал: «Где бы я ни умер, пусть ме¬ня похоронят не среди аристократов, богачей и знати. Пусть меня похоронят там, где покоятся простые евреи-рабочие, настоя¬щий народ, дабы памятник, который потом поставят на моей могиле, украсил простые могилы вокруг меня, а простые могилы да¬бы украшали мой памятник — как простой честный народ при моей жизни украшал своего народного писателя».