«Сахарный король» и добрые его дела
Великолепный бизнесмен и филантроп, сахарозаводчик и… прадед известной советской актрисы Натальи Селезневой
Портрет Л. И. Бродского работы Н. К. Пимоненко, 1897 г. Фото: Wikipedia / Общественное достояние. Наталья Селезнева в фильме Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию». Синагога Бродского. Фото: IsraGeo.com
Фрэдди ЗОРИН
Чай – «Высоцкий», сахар – «Бродский»,
Царь наш русский – Лейба Троцкий» —
Так поговаривали российские евреи, соединяя три исторические фигуры, продолжающие приковывать к себе внимание и в XXI веке. Со дня рождения сахарозаводчика, мецената и филантропа Лазаря Израилевича Бродского ныне минуло 175 лет.
Родился Лазарь в Златополе Киевской губернии тогдашней Российской империи, в семье еврейского предпринимателя, купца 1-й гильдии Израиля Марковича Бродского. В институтах Лазарь не учился, да и документа о среднем образовании у него не было, но глава семейства нанимал частных учителей, и от них Лазарь получил достаточно основательных знаний. Поскольку он не был старшим сыном в семье, то стать приемником отца в бизнесе не рассчитывал.
Но судьба распорядилась по-иному: старший брат Иона, нежданно, тронулся умом, а потом, один за другим, из жизни ушли глава семейства и младший брат Лазаря – Соломон. И тогда Лазарь (деваться было некуда) вступив в отцовское наследство, возглавил Александровское общество сахарных заводов, которое контролировало более четверти производства этого вида продукции во всей Российской империи. В состав общества входили десять сахарно-песочных и три рафинадных предприятия, а уставный его капитал составлял 20 миллионов рублей. Иными словами, Лазарь Бродский встал у руля весьма крупного, как бы его назвали ныне, холдинга, оказавшись в числе самых богатых бизнесменов на территории современной Украины.
Начав досконально изучать дела, Лазарь пришел к выводу о том, что для повышения урожайности сахарной свеклы, а добиться этого представлялось необходимым, нужно создать научную базу. И вот, по его инициативе (и, разумеется, при немалом финансовом участии), была основана общественная организация — Всероссийское общество сахарозаводчиков, с центральным офисом в Киеве. Появились экспериментальные поля, на которых, привлеченные к делу ведущие агрономы разрабатывали новые технологии выращивания свекловицы – достаточно сложной, для возделывания, культуры, добившись заметных успехов.
Урожаи сахарной свеклы, и действительно, стали куда богаче, но вот – беда: это, уже вскоре, привело к перепроизводству сахара и падению цены на него. Так сказать, нет добра без худа. Целая отрасль оказалась на грани краха, и в такой ситуации, дабы не допустить обвала, правительство пошло на отмену пошлин, взимавшихся при продаже сахара за рубеж.
Но цены на продукт продолжали падать, и тогда Лазарь Бродский предложил всем ведущим предприятиям сахарной промышленности объединиться в синдикат, и сообща преодолеть кризисную ситуацию. Но каким путем? – спросите вы. Все было четко продумано: Лазарь Бродский заручился правительственной поддержкой – синдикату предоставлялся кредит в сумме 5 миллионов рублей.
С другой стороны, для каждого предприятия синдиката устанавливалась предельная норма производства, а излишки разрешалось экспортировать в другие страны, причем, в строго ограниченные сроки. Была разработана система контроля по соблюдению условий соглашения, а выявлявшиеся нарушители лишались государственного кредитования, что обрекало их на большие убытки. И механизм заработал! Постепенно цены на сахар, на внутреннем рынке, стали расти, и отрасль перестала быть убыточной, а сам Бродский завоевал авторитет и уважение в деловых кругах. Образно говоря, нелегкая эта «битва», во многом, благодаря его уму и усилиям, была выиграна.
Впрочем, называть Лазаря сахарозаводчиком – значит, грешить против истины. Эти предприятия составляли основу его капитала, но ими его инвестиции не исчерпывались. Известно, что он владел также бумажной фабрикой в Тирасполе, соляными промыслами близ Одессы, угольными шахтами в нынешней Днепропетровской области. И это еще не все. В Киеве, на Подоле, Бродский построил, крупнейшую в российской империи, мукомольную паровую мельницу. А еще основал и возглавил «Второе пароходное общество по Днепру и его притокам», выступил в качестве крупнейшего инвестора проекта по созданию киевского электрического трамвая, первого в империи и второго в Европе. При его участии, сооружались сети газоснабжения и канализации. Ему принадлежал целый ряд имений в Юго-Западном крае, он являлся членом Биржевого комитета, акционером практически всех промышленных предприятий, открывавшихся в Киеве. Успешная работа его предприятий, в немалой степени, обуславливалась, почти идеальными, по тем временам, социальными условиями, которые были созданы для наемных работников. Лечение рабочих и мастеровых, их обучение, налаженный быт – все эти услуги оплачивались за счет «Товарищества сахарных заводов».
Неустанная и плодотворная деятельность Бродского не оставалась без общественного внимания: его приглашали на важные совещания, и в том числе, при Министерстве финансов — для участия в обсуждении вопроса о путях преодоления угольного кризиса. Лазарю Бродскому присвоили звание «коммерции советника», ему вручались различные знаки отличия.
Сохранился любопытный документ: формуляр, представленный на Высочайшее имя для очередного награждения предпринимателя, коммерсанта и мецената. В нем указывалось:
«Потомственный почетный гражданин Лазарь Израилевич Бродский состоит почетным членом Дома призрения и ремесленного образования бедных детей, состоящего под Высочайшим покровительством его Императорского величества. Является почетным членом Попечительства детских приютов, выборным Киевского Биржевого общества, членом Биржевого комитета, членом правления общества домов трудолюбия, Почетным блюстителем Киевской Фундуклеевской женской гимназии и Левашовского, при ней, пансиона. Состоял гласным Переяславского уездного Земства и, в то же время, гласным Полтавского уездного Земства, Киевской городской Думы и членом Киевского Губернского податного присутствия, является Председателем правления общества борьбы с заразными болезнями».
Многосторонняя и весьма успешная предпринимательская деятельность Бродского получила, что важно подчеркнуть, и международное признание. В частности, на Всемирной выставке в Париже в 1900 году его наградили орденом Почетного легиона — за высокое качество сахарной продукции.
Следуя вековым традициям «цдаки», Лазарь перечислял большие суммы денег на благотворительность, да еще вкладывая в каждое из добрых дел много энергии и часть своей души. При этом, обладая недюжинным умом и завидной интуицией, Бродский безошибочно определял, кто и где нуждается в пожертвованиях более всего, и подходил к меценатству именно с этих позиций. Если акцентировать внимание на еврейских объектах, находившихся в поле зрения жертвователя, то следует назвать Еврейскую (а ныне – Киевскую областную) больницу и Хоральную синагогу, строительство которой обошлось в 150 тысяч рублей. Ее торжественное открытие состоялась в 1898 году, к 50-летию со дня рождения Лазаря Бродского. Ее так и стали называть: «Синагога Бродского». Об ее истории стоит рассказать нашим читателям более подробно.
В исторических документах указано: с 1870-х годов киевская еврейская община неустанно просила городские власти разрешить строительство в центре Киева молельного дома, но каждый раз получала отказ. Не было дозволено открыть синагогу и в доме Абрама Бродского на Крещатике, напротив Городской Думы. Здание, вроде бы, строилось специально для этой цели, но после отказа, его сдали в аренду Дворянскому банку, а на первом этаже разместилась известная, в то время, кондитерская Бернарда Семадени.
Причина такого решения крылась в том, что в Дворцовом участке города евреям проживать запрещалось, а исключение составляли лишь купцы 1-й гильдии.
Дело двинулось лишь после того, как Лазарь Бродский, в 1886 году, возбудил ходатайство о сооружении синагоги на улице, носившей тогда название Мало-Васильковская (позднее – улица Шота Руставели). Совместно с Бродским, к властям обратился и Евсей Цуккерман, тогдашний киевский казенный раввин. Прошение подано было в Министерство Внутренних Дел. Приводим ответ, полученный Бродским и Цуккерманом от Киевского губернского правления:
«Ввиду особого тяготения, обнаруживаемого евреями к Киеву, в силу выдающегося значения его в торгово-промышленном отношении, устройство в Киеве постоянной хоральной молельни сделало бы город, в более или менее близком будущем, одним из важных еврейских религиозных центров. Тем самым, это, несомненно, отразилось бы на крайнем увеличении численности проживающих в Киеве евреев, в особенности, нежелательном, ввиду того значения, которое имеет Киев, со своими святынями, для православных людей».
Но Лазарь и Евсей рук не опустили. Они направили жалобу в столицу Российской империи. В Петербурге ее рассмотрели и посчитали, что возведение каменного здания для размещения в нем еврейского молельного дома, как об этом было сказано, «по указанному адресу может быть допущено».
Проект синагоги разработал известный архитектор и многолетний деятель городского самоуправления Г.Шлейфер. Подрядная фирма Льва Гинзбурга (еще одного киевского еврея – предпринимателя), осуществлявшая строительные работы, с задачей справилась успешно, и 24 августа 1898 года состоялось освящение хоральной синагоги. Прозорливо глядя в будущее, Лазарь Бродский, укажем это, отнюдь не исключал, что Хоральную синагогу, в силу политических и других причин, власти могут закрыть. И в своем завещании он распорядился, чтобы, в таком случае, здание синагоги и расположенная там же, принадлежащая ему усадьба, должны быть переданы в ведение Городской еврейской больницы. В завещании упомянута была и Златопольская еврейская больница, сооруженная на средства отца Бродского – Израиля Бродского.
Этому лечебному заведению Лазарь отписал, из своего состояния, 30 тысяч рублей. В тексте завещания значились также 4 тысячи, предназначавшиеся детскому корпусу при Еврейской больнице, 5 тысяч — училищу Соломона Бродского (названном в память о покойном брате Лазаря) и еще деньги — на 10 стипендий для учеников-евреев Золотоношской гимназии. И это – не весь перечень.
Но пришли иные времена. Советская власть функционирование синагог допустила недолго. В 1926 году президиум Киевского горсовета постановил:
«Учитывая ходатайство еврейских рабочих и кустарей, а также в связи с тем, что Хоральная синагога обслуживает лишь небольшое количество граждан, и что рядом располагается другая, купеческая синагога, в то время, как в Киеве нет помещения для клуба еврейских рабочих и кустарей, Хоральную синагогу передать в использование под клуб еврейским трудящимся-рабочим и кустарям».
Позднее молельный дом преобразовали в Дом еврейской культуры, а в послевоенное время, там размещались организации, к еврейской жизни отношения, вообще, не имевшие. Первое, после длительного перерыва, праздничное субботнее богослужение в синагоге Бродского состоялось 5 декабря 1992 года. Такая возможность появилась, в связи с вышедшим указом о возвращении культовых сооружений верующим. И лишь в 1997-м еврейская община стала полной владелицей всего того, что принадлежало ей изначально, произведя на исторических объектах необходимые восстановительные и реставрационные работы.
Но продолжим рассказ о меценатской деятельности Лазаря Бродского. Нуждами еврейского сообщества она, отнюдь, не исчерпывалась, но важно было подчеркнуть, что о своем происхождении, и о своих соплеменниках, многие из которых находились за чертой бедности, преуспевавший промышленник никогда не забывал.
Благодаря щедрому его финансированию, в Киеве открылся бактериологический институт, были созданы университетская акушерская клиника, ремесленное училище, библиотека-читальня, а в Пуще-Водице построили противотуберкулезный санаторий.
Никто иной, как Бродский, стал одним из основателей и первым председателем правления Общества борьбы с инфекционными болезнями. Он же явился инициатором и главным спонсором строительства в Киеве Политехнического института, выделил 75 тысяч рублей Институту экспериментальной медицины в Санкт-Петербурге, который был построен через семь лет после создания Института Пастера в Париже, — всего и не перечислишь.
Свою личную жизнь Лазарь Бродский оберегал от излишнего внимания к ней со стороны. Женат он был на Саре Лурье. Одна из их дочерей – Маргарита была, в первом браке, замужем за Дмитрием Гинцбургом, сыном барона Горация Гинцбурга. А супругой другого сына барона стала вторая дочь Лазаря и Сары – Клара. То ли в шутку, то ли всерьез, рассказывали, что Клара мечтала выйти замуж зимой, и чтобы в день свадьбы было много снега. Однако сватовство барона Владимира Гинцбурга и бракосочетание пришлись на лето. И тогда отец Клары – Лазарь, якобы, распорядился, чтоб всю дорогу — от их дома до синагоги усыпали ночью сахаром. Утром невеста выглянула в окно и не могла сдержать слез от счастья. Эта «дорожка», как надо понимать, если все, и действительно, было так, стала родительским пожеланием дочери и ее избраннику сладкой жизни.
Известно, что эта пара, после революции в России, уехала во Францию. Мари (Маруся) Бродская вышла замуж за банкира Жюля Дрейфуса. Была у Бродских и еще одна дочь – Вера.
В 1904 году предприниматель отправился в Швейцарию, в Базель — навестить одну из дочерей, которая жила там, ну, и отдохнуть. В Базеле Бродский отпраздновал 56-летие. А через три недели — 19 сентября (по новому стилю – 2 октября) он скоропостижно скончался. По злой иронии судьбы, причиной смерти сахарозаводчика стал диабет. Тело покойного привезли в Киев, и в тот же день состоялось прощание с ним в Хоральной синагоге, той самой, что была сооружена на деньги Лазаря Бродского. Фасад храма задрапировали траурными лентами. А над входом установили транспарант с надписью на иврите: «Впереди его шествует добродетель».
Из синагоги траурная процессия двинулась по улицам Киева. В последний путь предпринимателя и мецената проводили губернатор, командующий Киевским военным округом, городской голова и тысячи горожан. Бродского похоронили в семейном мраморном склепе на Лукьяновском еврейском кладбище. В надгробной речи знаменитый, в ту пору, адвокат Лев Куперник назвал покойного «лучшим из евреев». Как писали киевские газеты, было прислано около 150 венков, из которых десять были изготовлены из серебра. К сожалению, ни склепа, ни самого некрополя ныне не существует – кладбище, по большей части, уничтожили нацисты во время Второй мировой, а восстановлено оно, в прежнем виде, уже не было.
Выполняя завещание Лазаря, унаследовавший его собственность, включая и капиталы, родной брат Бродского Лев продолжил благотворительную деятельность, вкладывая, в дальнейшем, в нее уже и свои средства, и очень немалые. В общей сложности, они составили свыше 2 миллионов рублей. Немалая часть этих денег пошла на поддержание еврейских объектов – в Киеве и за его пределами. В 1918 году Лев Бродский эмигрировал во Францию. Он скончался в 1923 году в Париже.
Что касается памяти о Лазаре Бродском, то в 2019 году в прессе сообщалось о том, что киевский бизнесмен и литератор, основатель благотворительного Фонда «Жизнелюб» Гарик Корогодский обращался к мэру Киева Виталию Кличко с предложением: воздвигнуть в историческом месте украинской столицы «Бессарабка» памятник Бродскому. На своей странице в социальной сети «Facebook» Корогодский писал «Я готов профинансировать сооружение памятника. Могу дать на выбор пять фамилий – людей достойных его, но считаю, что это место создано для сахарозаводчика Лазаря Бродского». Инициатива, однако, у киевских городских властей, как об этом, в частности, сказано, в «Википедии», отклика и поддержки не нашла. Вместе с тем всеми признается, что добрые семена, заложенные семьей Бродских, продолжают приносить плоды и ныне. И это – важнее всего.
P.S.
Любопытно, что правнучка Лазаря Израилевича – известная актриса Наталья Селезнева.
