ГЕРМАН ГОЛЬД: 90 — ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО?
Герман Гольд
Максим СУХАНОВ
Незадолго до Рош а-Шана 90-летний юбилей отметил Герман Гольд — заслуженный художник Украины, один из самых уважаемых еврейских портретистов нашего времени. «О живописи я сужу как обыкновенный зритель, но фальшь чувствую на расстоянии. По-моему, портреты Германа Гольда – настоящее, искренне глубокое искусство», – говорил о работах мастера Фазиль Искандер.
Ребенком Гера пережил Вторую мировую, а через три года после победы не стало отца — догнали старые раны. Так 15-летний подросток оказался в новой для себя роли главы семьи. Впрочем, не забывая о главном предназначении – живописи. С юности Герман Гольд посвящает творчеству практически каждый день.
Еще в конце 1950-х он начал создавать еврейский цикл своих работ, которые десятилетиями пылились в мастерской вплоть до развала СССР. По мастерским можно отследить жизненный путь их владельца. В 1950-х — крохотная комнатка в Ельце, которую юный студент художественного училища снимал у родственницы композитора Хренникова. В 1960-х — роскошная студия народного художника СССР Н.Н. Жукова в самом центре Москвы, на улице Горького — напротив Моссовета. По приглашению Жукова, до глубины души впечатленного ярким талантом молодого художника из провинции, Гольд два года жил и работал в его апартаментах.
В 1970-х художник переезжает в Киев, где создает еврейскую семью. Хупа была проведена тайно (еще бы — в такие-то времена!), а выписанная на тетрадочном листке ктуба до сих пор остается символом индивидуального сопротивления режиму советской “тюрьмы народов”. Мастерская художника в те годы представляла собой обтяную целлофаном будку на Соломенке. Впрочем, скоро работы и их автор перекочевали в высотку на Крещатике, где он и проработал больше 40 лет… До 24 февраля 2022-го.
Через десять дней после начала войны Герман Гольд оказался во второй эвакуации. Первая была в октябре 1941-го. «У мамы на руках грудной ребенок, моя сестричка Розочка, а на коленях — я, — вспоминает он. — Ехать на машине нравится. Вдруг выстрелы, взрывы, крики, паника… Оказывается, немецкие танки решили позабавиться и дали несколько залпов по дороге, переполненной беженцами. Мой истошный крик и испуг незабываемы».
Тогда будущему художнику было 8. На этот раз — 88. Документы, лекарства и та самая ктуба на тетрадочном листке — вот и все, что удалось взять с собой. Через семнадцать бесконечно долгих дней художник с супругой добрались до Израиля. На следующий день, отбивая ритм палками для скандинавской ходьбы, Герман Моисеевич отправился за первой покупкой на Святой земле — этюдником, холстами и красками.
А вскоре из-под кисти Гольда появился первый “израильский” портрет — уроженки Киева Голды Меир. Спустя несколько месяцев ей составили компанию одессит Жаботинский и нобелиат Агнона (“родился я в одном из городов Изгнания (Бучаче), но во все времена мнил я, будто родился в Иерусалиме”), голливудская дива еврейского происхождения Хеди Ламарр, французский писатель-мистификатор, единственный в мире дважды лауреат Гонкуровской премии Ромена Гари и великий исполнитель Леонард Коэн… И, конечно, вечные гости (а точнее — хозяева) полотен Гольда — старики и дети: их глаза, их руки, их память, их мечты.
Не прошло и года с момента репатриации, как Герман Гольд пригласил поклонников на свою первую персональную выставку в Израиле. Иерусалимский вернисаж мастера под названием “Никогда не поздно” вызвал настоящий ажиотаж среди ценителей классической фигуративной живописи. Многие отмечают, что “израильский” цикл работ Гольда выглядит намного ярче и динамичнее “киевского” периода, но спросив у художника, над какой темой он трудится прямо сейчас, мы получили ответ: “Украина в огне”.
И это не просто слова. Трагедия войны, искалечившей жизнь миллионов людей, не могла остаться вне внимания мастера. Скоро в этом смогут убедиться все почитатели его таланта.
Родная кровь
