«Я сам – во времени, и время – это я!..»
По числу поэтических, драматических и прозаических произведений, созданных за сравнительно короткую жизнь, мало кого из литераторов XX века можно сравнить с Перецем Маркишем. Но главным в его творчестве была поэзия. И известность в СССР – не только среди евреев, но и у всей читающей публики (благодаря отличным переводам А. Ахматовой, П. Антокольского, Э. Багрицкого) – Маркиш приобрел именно как поэт. Только в ранней юности он писал по-русски, потом же основным языком его поэзии стал идиш.
Исследователи творчества Маркиша расходятся в оценках. Одни считают его поэтом эпическим, приводя в доказательство ряд поэм, в которых отражено восприятие действительности во вселенском масштабе, в том числе и трагедии еврейского народа в XX веке. Причем это сочетается с глубиной и мудростью философских раздумий поэта, изложенных в присущем ему художественном стиле. Другие же определяют Маркиша как поэта лирического, в стихах которого мотивы любви переплетаются с политическими.
Оставим эти споры литературоведам. Читатель воспринимает творчество знаменитого еврейского поэта, драматурга и прозаика целостно – как посвященное судьбе еврейского народа: от погромов начала века и гражданской войны, от революционного вдохновения значительной части евреев, связанного с концом черты оседлости и ожиданием (увы, тщетным) обновления еврейского мира – до героизма и трагедии евреев во время Второй мировой войны.
Нельзя сказать, что сталинский режим не замечал таланта Переца Маркиша. И замечал, и отличал. До поры до времени. Да, Маркиш много публиковался, его пьесы ставились в еврейских театрах, в том числе в знаменитом ГОСЕТе. В 1939 г. Маркиш, входивший в руководство Союза писателей СССР, где возглавлял Еврейскую секцию, был первым среди литераторов-евреев награжден орденом Ленина, а три года спустя стал членом ВКП(б). И это несмотря на то, что его творчество, бывало, выходило за советские идеологические рамки, и еще в начале 1930-х гг. некий «пролетарский» критик Литваков прорабатывал Маркиша за проявления «национальной ограниченности».
***
Будущий знаменитый поэт родился 25 ноября (7 декабря) 1895 г. в местечке Полонное нынешней Хмельницкой области Украины. Его отец Шимшн-Бер был портным, а мать Хая торговала селедкой. До десяти лет мальчик учился в хедере, но уже с восьмилетнего возраста начал работать. Рано покинув родительский дом, жил в Бердичеве, Одессе, Бессарабии, зарабатывая на жизнь в качестве то певчего, то банковского служащего, то домашнего учителя. Последнее занятие способствовало самообразованию и даже подтолкнуло Переца к попытке сдать экзамены за гимназический курс в Одессе. Потерпев неудачу, Маркиш, будучи наслышан об открывшемся в Москве в 1908 г. Народном университете Шанявского, перебрался во «вторую столицу» и стал посещать лекции в открытом для всех желающих учебном заведении. Благо годовая плата там была достаточно умеренной.
Свои первые стихи Маркиш написал в Москве в 1912 г. Однако вскоре его учеба была прервана призывом на воинскую службу. На фронт Первой мировой он попал в 1916-м рядовым, был ранен и Февральскую революцию встретил в госпитале.
Демобилизовавшись по ранению в 1917 г., Маркиш поселился у родителей в Екатеринославе (ныне Днепропетровск), где публиковал свои стихотворения и рассказы на идише в местной газете «Кемфэр» («Борец»). А вскоре они появились и в сборнике «Эйгнс» («Родное»), изданном в Киеве, куда он переехал.
Там Перец Маркиш оказался самым молодым в группе еврейских поэтов-лириков (Давид Гофштейн, Лев Квитко, Ошер Шварцман), стремившихся к революционному преобразованию как жизни, так и поэзии. Именно в таком духе им было создано в 1918 г. первое крупное произведение – поэма «Волынь». В ней автор без идеализации, но с теплым юмором и налетом ностальгии изобразил быт еврейского местечка, и эта поэма вместе с вышедшим вслед сборником стихов «Швэлн» («Пороги», 1919 г.) выдвинула Маркиша в первый ряд еврейских поэтов. Тогда он писал о себе (перевод Д. Маркиша):
Я – человек!
Я – смысл миров,
Я – сущность вечности самой.
Из камня, из земли,
Из дней и из ночей я сотворен.
Лицо я обращаю к небесам:
Весь мир – я сам!
Из далей голубых я сотворен,
Из ткани бытия,
Из всех времен.
Я сам – во времени,
И время – это я!..
Расцвет таланта Переца Маркиша пришелся на конец 1920-х гг. и 1930-е гг. До этого, в 1921-1926 гг., он, добыв каким-то образом польский паспорт, жил в Варшаве, Берлине, Париже, Лондоне, Риме, посетил Испанию и Эрец-Исраэль. Там Маркиш продолжал много писать и публиковать не только поэтические произведения, но и критические статьи, а также выступал с докладами о поэзии и участвовал в издании сборников и альманахов. Особенно большое впечатление в тот период произвела его поэма «Ди купэ» («Куча»), изданная в 1922 г. в Киеве и в Варшаве. Поэма, поводом к написанию которой послужил еврейский погром, учиненный петлюровцами в местечке Городище под Черкассами, была воспринята некоторыми критиками как «кощунственная» из-за язвительного обличения покорности евреев и необычной для идишистской поэзии лексики.
В 1924 г. в Париже Маркиш написал небольшую по размеру поэму «Последний», которая была переведена на русский язык Павлом Антокольским. Поэма, по мнению большинства исследователей творчества Маркиша, и по сей день является «визитной карточкой» поэта, размышляющего о трагической еврейской истории. В ней автор вслед за Гёте, Андерсеном, Жуковским и другими представителями мировой литературы, использует образ Вечного Жида, осужденного на бесконечное скитание и олицетворяющего странствование еврейского народа. Но Маркиш считает, что судьба Вечного Жида уже заканчивается (недаром поэт, убежденный в трагической перспективе сионизма, дал поэме название «Последний»). Поэма «Последний» своим содержанием и настроем сильно отличалась от произведений советских литераторов, писавших на идише. Ведь в СССР государственная доктрина предписывала «социалистической по содержанию и национальной по форме» литературе куда более обтекаемые, стертые образы, а также ожидаемый и оптимистичный финал. У Маркиша же все было не так… И во всех его последующих стихотворениях и поэмах, написанных уже в СССР, будет ощущаться полнокровное еврейское мировосприятие.
Вернувшись на родину, Маркиш поселился сначала в Харькове, затем перебрался в Москву. В довоенный период в полной мере проявились его неуемность, жажда деятельности. Им были написаны несколько социально-исторических романов, пьес и публицистических статей, множество стихов, а также эпические и лирические поэмы, в которых отражалась жизнь страны и связанные с ней перемены в жизни еврейского народа. Так, в 1932 г. в стихотворении «Воплощение» Маркиш писал:
Уж даль распахнута.
И, ею окрылясь,
Нам стелют вихри путь
по судьбам, по годинам...
Мы смотрим в прошлое
лишь в помысле едином:
Не для того, чтоб с ним
свою упрочить связь,
А чтоб в грядущее
стремительней войти нам.
С годами лирика Маркиша, расставшегося с декадентством и анархистскими тенденциями, характерными для его молодости, обогащалась, становилась все более зрелой и емкой. При этом поэт оставался верен своей неповторимой манере выражения мыслей и ощущений, страстей и побуждений.
Поэт откликнулся и на приход к власти в Германии нацистов, и на гражданскую войну в Испании. В этот период его пьесы ставились не только в еврейских, но и в русских театрах Москвы, Ленинграда и Киева. Значительный интерес представляют написанные Маркишем монографии о Соломоне Михоэлсе и Шолом-Алейхеме. В 1940 г. Маркиш написал поэму «Тэнцерн фун гето» («Танцовщица из гетто») и завершил начатую в 1927-м поэму «Фэрцикьёрикер манн» («Сорокалетний»), охватывающую еврейскую историю с библейских времен до русской революции.
Одним из первых эпических произведений о борьбе с нацизмом стала поэма Маркиша «Милхомэ» («Война»), законченная лишь в 1948 г. Поэт вступил в Еврейский антифашистский комитет (ЕАК), стал членом его президиума, редактировал вышедшие на идише сборник «К по-беде» (1944 г.) и литературно-художественный альманах «Родина» (1947-1948 гг.). В годы Великой Отечественной войны им были написаны десятки стихотворений, наполненных ненавистью к врагу, верой в победу. В 1948 г. Маркиш закончил роман о героизме узников Варшавского гетто «Трот фун дойрэс» («Поступь поколений»), но в СССР он был опубликован только в 1967 г., да и то в искаженном виде.
В послевоенные годы лирический талант поэта проявляется с новой силой. В своих последних стихах он особенно жизнелюбив, по-юношески задорен, но одновременно его стихи полны за-думчивости и философской глубины, пронизаны стремлением вникнуть в смысл бытия и, по- прежнему, чувством боли за судьбы евреев.
***
После подстроенного властью убийства Михоэлса поэт на гражданской панихиде по актеру, режиссеру и общественному деятелю прочел свое стихотворение, в котором смерть Михоэлса была впервые открыто названа убийством. Последствия не заставили себя долго ждать: в процессе разгона ЕАК Перец Маркиш был арестован одним из первых. Это случилось в ночь с 27 на 28 января 1949 г. После пыток в сталинских застенках и тайного суда он был 12 августа 1952 г. расстрелян вместе с другими деятелями ЕАК и похоронен в неизвестном месте.
После смерти «вождя народов» Перец Маркиш был посмертно реабилитирован, но страна, и прежде всего ее еврейское население, безвозвратно потеряла выдающегося идишистского поэта и многопланового талантливого литератора. Он остался жить лишь в своих произведениях и в человеческой памяти.
