Кровь и пепел

| Номер: Октябрь 2024

80 лет назад был освобожден концлагерь Майданек

Солдаты Красной армии у печей крематория в Майданеке, июль 1944 г. Wikipedia/Deutsche Fotothek‎

Юрий КРАМЕР

(Окончание. Начало см. в номере 9(375) сентябрь 2024 года)

Побеги

Концлагеря были устроены так, что бежать из любого из них было практически невозможно. Тем не менее ничего в этом мире не бывает идеальным, даже ад, сконструированный специалистами 2-го управления (строительство) Главного управления бюджета и строительства СС. И побеги время от времени случались: по данным из разных исторических источников, из 4000 концлагерей и тюрем, расположенных на территории Германии, ее союзников и оккупированных стран Европы, за годы войны бежало от 70 тыс. до 500 тыс. заключенных.

Бежали из разных лагерей, даже из Освенцима. Но самым известным был побег заключенных нацистского лагеря смерти Собибор осенью 1943 г., после восстания, которое возглавил Александр Печерский.

Случались побеги и из Майданека, причем больше, чем из других лагерей. Не каждый мог решиться на такое – нужны были несломленная воля и силы. За попытку бегства вешали или расстреливали. Если побег удавался, но беглецов находили, то смельчаков подвергали мучительной казни. Если нет – жизнью платили оставшиеся в лагере.

В июле 1942 г. из Майданека удалось сбежать Дионису Ленарду, попавшему в лагерь в апреле. Ленард был словацким евреем. Его сестра и родители нелегально въехали в Палестину перед Холокостом, но были пойманы англичанами и возвращены в Словакию. Рейчел, сестра Диониса, в 1939 г. поступила на работу в сельскохозяйственную артель в Дании, откуда она отправилась в Швецию и выжила. Ленард и его родители остались и были депортированы в разные лагеря весной 1942 г. Родители были убиты, Ленарду удалось бежать, на свободе он подробно рассказал о том, как убивали в Майданеке.

Ему повезло: вскоре после его бегства в лагере разразилась эпидемия тифа. Чтобы не допустить ее распространения, в ближайшем лесу были расстреляны, а затем зарыты глубоко в землю по некоторым данным 1500 заключенных (главным образом евреев из Словакии). Тем не менее в тот год в лагере умерлo более 14 тыс. заключенных-евреев и около 2000 узников других национальностей.

По официальным отчетам Главного административно-хозяйственногo управления СС, опубликованным в исторической литературе, после январской инспекции 1943 г. два крематория в Майданеке едва справлялись с трупами.

 

Дети в лагере

Первые дети прибыли в Майданек весной 1942 г. Осенью пришел второй эшелон. В 1943 г. приходили транспорты из Франции и Варшавского гетто.

Эсэсовцы отбирали у матерей грудных детей и бросали их на плац, где дети умирали от холода и голода. Затем происходила селекция: одних детей старшего возраста из тех, кто не мог «приносить пользу Рейху» (т. е. работать), отправляли в газовые камеры, других расстреливали в Крембецком лесу неподалеку от лагеря. Сохранился рассказ уроженца Витебской области Александра Петрова, где он пишет, что еврейских детей дошкольного возраста в печах сжигали живыми. Палачи были бесстрастны и неэмоциональны – относились ко всему как к рутинной работе: в яме за крематорием расстреляли 18 400 детишек, это была самая крупная в истории лагеря казнь детей.

Воспоминания о расстреле 3 ноября 1943 г. дополняют воспоминания военврача Сурена Барутчева: «Самое ужасное началось тогда, когда на подергивающиеся еще тела расстрелянных должна была войти группа матерей с маленькими детьми. Несчастные женщины умоляли палачей сжалиться над детьми, чтобы малыши не утонули в крови, собравшейся во рвах, брали их на руки и поднимали вверх, продлевая таким образом их жизнь еще на одно мгновение. Эсэсовцы выстрелами из пулеметов прерывали напрасные усилия женщин».

Транспорты с детьми в Майданек приходили вплоть до последнего дня существования лагеря – «фабрика смерти» работала бесперебойно. Сохранившиеся документы не позволяют точно установить общее количество детей, которые были отправлены в лагерь Майданек. Больше всего детей находилось там в июле и августе 1943 г. – приблизительно 5000. На тех, кому еще не исполнилось 13 лет, не заводили отдельную картотеку, у них не было собственных номеров. Детей записывали в учетные карточки матерей, при этом их рассматривали как взрослых: использовали на тяжелой работе, требуя беспрекословного соблюдения всех правил лагерного распорядка – руководствовались известным правилом «Ordnung muss sein» («Порядок есть порядок»).

Одним из первых советских корреспондентов,  побывавших в лагере, был Константин Симонов. Он вспоминал: «Я увидел своими глазами газовые камеры, печи крематория с остатками недожженных трупов, сарай с обувью, оставшейся после убитых, виселицы, банки с кристаллами газа „циклон“, канцелярии, заваленные паспортами сожженных в печах людей; работал по двадцать часов в сутки и постепенно за неделю привык, отупел. Но в первый день мне казалось, что я схожу с ума… Барак с обувью. Длина 70 шагов, ширина 40, набит обувью мертвых. Обувь до потолка. Под ее тяжестью вывалилась даже часть стены. Не знаю, сколько ее, может быть миллион, может быть, больше. Самое страшное – десятки тысяч пар детской обуви. Сандалии, туфельки, ботиночки с десятилетних, с годовалых…»

 

Карл Кох. Досье

Член НСДАП, штандартенфюрер СС. В 1916 г. воевал на Западном фронте, был награжден Железным крестом. После войны занимался коммерцией, в 1930-е гг. угодил в тюрьму за растрату и подлог.

Карьеру сделал после прихода Гитлера к власти. Был комендантом в лагерях Лихтенбург, Заксенхаухзен. Короткое время служил в Бухенвальде вместе с женой Ильзой, чья «слава» затмила «славу» мужа: подозревалась в изготовлении абажуров из человеческой кожи.

За растрату, пьянство и коррупцию был переведен в Майданек. Освобожден от своих обязанностей в августе 1942 г. по обвинению в коррупции и убийстве врача Вальтера Кремера. Был предан суду, расстрелян 5 апреля 1945 г., незадолго до освобождения лагеря американскими войсками. Ильза Кох была предана суду в 1949 г., повесилась камере в баварской женской тюрьме в Айхахе 1 сентября 1967 г.

 

«Запах смерти» (Борис Горбатов, «Правда», 12 августа 1944 г.)

Когда с Майданека налетал ветер, жители Люблина запирали окна. Ветер приносил в город трупный запах. Нельзя было дышать. Нельзя было есть. Нельзя было жить. Ветер с Майданека приносил в город ужас. Из высокой трубы крематория в лагере круглые сутки валил черный, смрадный дым. Дым относило ветром в город. Над люблинцами нависал тяжкий смрад мертвечины. К этому нельзя было привыкнуть. «Печами дьявола» звали поляки печи крематория на Майданеке и «фабрикой смерти» – лагерь.

Немцы не стеснялись в своем генерал-губернаторстве – в Польше. Они даже желали, чтоб поляк повседневно дышал запахом смерти: ужас усмиряет строптивые души. Весь Люблин знал о фабрике смерти. Весь город знал, что в Крембецком лесу расстреливают русских военнопленных и заключенных поляков из Люблинского замка. Все видели транспорты обреченных, прибывающих из всех стран Европы сюда, в лагерь. Все знали, какая судьба ждет их: газовая камера и печь.

Ветер с Майданека стучал в окна: поляк, помни о печах дьявола, помни о смерти! Помни, что у тебя нет жизни – есть существование, временное, непрочное, жалкое. Помни, что ты только сырье для печей дьявола. Помни и трепещи!

Трупный запах стоял над Люблином. Трупный запах висел над Польшей. Трупный запах подымался над всей замордованной гитлеровцами Европой. Трупным запахом хотели оккупанты удушить людей и управлять миром.

 

Освобождение

23 июля 1944 г. в ходе Люблин-Брестской операции войска 1-го Белорусского фронта под командованием маршала СССР Константина Рокоссовского освободили узников концентрационного лагеря Майданек.