Память

Уроки идиша, которые не забыть

| Номер: 06/282 Июнь 2016

Вспоминая Иосифа Вольковича Торчинского

Есть люди, которых старость с ее немощью как бы минует. Они живут долго, полноценно и уходят в мир иной, оставаясь живыми в нашей благодарной памяти. При жизни их изучают геронтологи. После смерти о них помнят и пишут. Я также хочу написать об одном из таких людей.
Я познакомилась с ним в 1998-м, когда ему было около 80. Это произошло случайно. Мы с мужем – писателем и журналистом Сталием Ильевичем – жили тогда на Лесном массиве в Киеве. Однажды зазвонил телефон и явно немолодой мужской голос попросил к телефону Ильевича. Отвечаю: «Его нет дома. А что ему передать? Кто вы?» Ответ: «Я Торчинский Иосиф Волькович. Приглашаю Ильевича на занятия по изучению языка идиш. Они состоятся в ближайшее воскресенье в школе на Воскресенке». Зная тогдашнюю занятость Ильевича, я предположила, что он вряд ли будет заниматься. В ответ незнакомый учитель пригласил на занятия меня. Это было неожиданно и как-то очень мило. Учиться я люблю, да и временем тогда располагала. К тому же и заинтересовал идиш. К сожалению, в моей еврейской семье я его никогда не слышала. Решила попробовать, а там видно будет. К тому же занятия были бесплатные…
Понравился и учитель, и его ученики, и его идиш. Торчинский привлекал своей жизнерадостностью, увлеченностью, умением сделать каждый урок особенным. Красивым почерком он крупно писал на доске алфавит, затем отдельные слова, затем фразы, рекомендовал нам заучивать тексты из еврейских книг и журналов. Думаю, что газеты ему присылали из Америки его бывшие ученики. Однажды он рассказал, как писатель Григорий Полянкер уговаривал его начать преподавать идиш. Иосиф Волькович отказывался: «Я окончил только семь классов еврейской школы, не владею методикой преподавания». Но Полянкер настаивал, говорил, что достаточно уметь писать, читать, говорить, чтобы преподавать. И уговорил: в 1989 г. Иосиф Волькович начал преподавать.
Он не только учил нас мамэ-лошн, но и отмечал вместе с нами еврейские праздники, знакомил с еврейской жизнью. Сам он также постоянно учился, совершенствовал свои знания. Теперь я знаю, что он собирал песни на идише и издал соответствующие сборники, его перу принадлежит первый в истории идиш-украинский словарь (издан в 1996 г.), который я сейчас держу в руках. Мне его подарил Дмитрий Тищенко, помогавший тогда Торчинскому. Вместе они довели количество слов с 4500 до 6000. Не так давно в прессе сообщалось о выходе в свет собственного словаря Д. Тищенко на 30 тысяч слов. В интервью с Тищенко упоминался Торчинский и его «Краткий идиш-украинский словарь». Это, собственно, и побудило меня написать о моем незабвенной памяти учителе. К сожалению, идиш я так и не выучила. Может быть, потому, что пробовала одновременно учить иврит – думали ехать в Израиль, где уже жила семья сына с внуками. В памяти осталась только фраза из повести Шолом-Алейхема «Мальчик Мотл»: «Мир из гит – их бин а йосем!» – «Мне хорошо, я сирота!» Порой узнаю буквы в религиозных книгах на иврите.
Вспомнились еще несколько моментов уроков Торчинского. Как-то он предложил каждому ученику описать свое утро. Он зачитывал наши тексты и тут же переводил их на идиш. Мне он однажды предложил принести одно из моих стихотворений, чтобы перевести его на идиш. Я выбрала почти детское стихотворение «Елочка». На следующий урок Торчинский принес перевод, написанный крупными красивыми буквами на длинном склеенном листе бумаги. Мне было очень приятно. Этот лист приехал со мной в Германию. Я иногда достаю его, вспоминая дорогого учителя. После публикации о Тищенко все как-то всплыло в моей памяти, я вновь извлекла из своего архива текст «Елочки» на идише и решила во что бы то ни стало познакомиться с Дмитрием Тищенко. Моей приятельнице Наташе Шевелевой удалось найти его с помощью Интернета. Я послала ему во Франкфурт-на-Майне копию стихотворения «Елочка» на идише, а он мне – словарь Торчинского. Тищенко сделал для меня обратный подстрочник на русском, и я убедилась, насколько хорошо Торчинский перевел мое стихотворение на идиш. Так история, начавшаяся в 1998 г. в Киеве, нашла свое продолжение в Германии.

Я также восстановила контакт с киевским еврейским общинным центром «Кинор». Его руководитель Аркадий Монастырский прислал мне сборник стихов Иосифа Торчинского и диск с русско-идишским разговорником.
Еще одно воспоминание. В декабре 1998 г. Еврейская община Киева отмечала 80-летие И. В. Торчинского. Праздничное застолье было в школе на Воскресенке, где тогда занималась наша группа. Было много гостей – бывших учеников, представителей еврейских организаций. Директор школы преподнесла юбиляру большой букет и сказала много приятных слов. Все, кому посчастливилось столкнуться с Иосифом Вольковичем, проникались к нему искренней симпатией. Думаю, что это помогало ему прожить долгую и плодотворную жизнь – он скончался на 95-м году.
Вспоминаю также литературный вечер в библиотеке на Лесном массиве, посвященный юбилею Шолом-Алейхема. Среди приглашенных были И. В. Торчинский и глава Еврейского совета Украины Илья Левитас. Илья Михайлович рассказал о жизненном и литературном пути великого еврейского писателя, а затем предложил Торчинскому прочесть что-либо из Шолом-Алейхема, добавив: «Наверное, лучше по-русски? Ведь присутствующие идиш не поймут». Однако Иосиф Волькович не согласился и прочел отрывок в оригинале. Это было замечательно: язык в устах Торчинского звучал красиво, выразительно. Все присутствующие горячо рукоплескали. А присутствовавшая на вечере студентка филфака украинка Лена вскоре стала ходить на занятия Торчинского.
Позволю себе дополнить личные воспоминания фактами биографии    И. В. Торчинского, базируясь на его воспоминаниях, которые были напечатаны в книге «Расскажи сыну своему», изданной в Киеве в 1998 году.
И. В. Торчинский родился в 1918 г. в Сквире Киевской области. В 1933 г. окончил семь классов еврейской школы. В 1934 г. семья переехала в Киев, где Иосиф учился в ФЗУ при Киевском авторемонтном заводе. В 1938 г. юноша был призван в Красную армию и направлен в Одесское военно-политическое училище, которое окончил в январе 1941 г. в звании младшего политрука. Служил политруком автороты в стрелковой дивизии. Участвовал в боях на Южном фронте. Позже в очерке-воспоминании «Разведка боем» Торчинский напишет о роковой атаке в декабре 1941 г. на Донбассе, которая навсегда запомнилась политруку минометной роты: «Перед разведкой боем ставилась задача установить систему обороны врага, выявить огневые точки и захватить пленных. С потерями людей и боевой техники не особенно считались. Артподготовки не было… Ранним утром стрелковые подразделения, разведчики и возглавляемая мной минометная рота пошли в атаку. Увлекая вперед своих минометчиков, я поднялся почти в полный рост и в этот момент почувствовал сильный удар в голову и спину. Потеряв сознание, упал на землю. Очнулся через несколько дней в госпитале. Оказалось, что у меня тяжелые осколочные проникающие ранения в голову и спину. Врачи и сестры много месяцев боролись за мою жизнь. Не все осколки удалось извлечь».
До 1943 г. Торчинский лечился в госпиталях. По состоянию здоровья был демобилизован. После освобождения Киева вернулся в город юности, где узнал о смерти многих своих родных в Бабьем Яру. Горечь от этой потери не оставляла его на протяжении всей жизни. Свидетельством тому является широко известная фотография агентства Associated Press, запечатлевшая Иосифа Вольковича, который горько плачет у памятника погибшим в Бабьем Яру.
Послевоенные годы Иосифа Вольковича заполняли труд на разных предприятиях, семья, рождение дочери. Новый период его жизни начался с основания в 1989 г. воскресной школы по изучению идиша. К этому событию были причастны писатель Григорий Полянкер и Илья Левитас. Через эту школу прошло около 250 человек, причем не только евреев.
Завершая свой очерк «Разведка боем», Торчинский писал: «Много месяцев я лежал в госпиталях. Читал книги, газеты, журналы. Думал о фронтовых друзьях. Начал писать стихи. Одно из стихотворений послал в письме своей молодой жене (мы поженились за несколько месяцев до начала войны). Заканчивалось оно строкой: „С победой, Мария, приеду домой, и счастливо будем мы жить“. Мои слова оправдались».
С женой Марией он прожил всю свою долгую жизнь. Мария пережила его на два года. Много лет назад их дочь Татьяна уехала в Германию. Звала туда родителей, но отец не мог спокойно слышать немецкую речь. Так он говорил нам, ученикам.
Я очень рада тому, что в моей жизни был такой чудесный человек, учитель, энтузиаст, жизнелюб, настоящий еврей и одновременно патриот Украины, где он родился, вырос и состоялся как учитель. Именно на таких людях держится еврейство, держатся Израиль и Украина. От него останутся не только две даты на могильном камне, но и его ученики, его идиш-украинский словарь, его, по словам Д. Тищенко, трогательно-пафосные, порой несовершенные по форме, но согретые искренним чувством любви к людям, родному народу и стране, жизнеутверждающие стихи.

Автор: Нина ВЕЛИКАЯ