Память

Летопись Освенцима и Майданека

Елена ШАПИРО | Номер: 01/265 Январь 2015

Бесценное наследие Зиновия Толкачева

Именно с рисунков Зиновия Толкачева начиналась художественная экспозиция польского исторического музея «Освенцим». Дебютная выставка 1945 г. имела огромный успех. Посетители – бывшие пленники оставили девять книг с отзывами. Некоторые из них в буквальном смысле написаны кровью, а среди подписей часто мелькают лагерные номера освобожденных узников.
Всю войну Толкачев прошел солдатом. Все, что он видел и наскоро зарисовывал в экстремальных обстоятельствах, – летопись сражений. Сейчас уже немного осталось очевидцев событий тех лет, и именно поэтому эти небольшие рисунки особенно ценны.
За годы войны художник многое повидал и пережил, но самое сильное впечатление на него произвели нацистские концлагеря. Все, что было так остро и свежо в первые недели после освобождения Освенцима и Майданека, Толкачев переносил на бумагу. Резкие, выразительные черно-белые рисунки – это картины мученичества одних и бесчеловечной жестокости других.
В Майданеке Толкачев оказался в сентябре 1944 г. по заданию политуправления Первого Украинского фронта. Зарисовывал все: и то, что видел, и то, что мог себе представить. «Душегубка», «Печи дымят», «Одни кости», «Провод высокого напряжения», «Газовая камера», «Дети… дети». Избегая останавливаться на второстепенных деталях, он стремится резкими, выразительными штрихами передать главное: узников с клеймом на руке, стандартные виселицы, закоченевшие трупы, газовые камеры, где смертников душили газом «Циклон-Б»… Оказавшись на железнодорожной станции Майданека, художник увидел вагоны с ветхой одеждой и обувью убитых узников, приготовленной для отправки на переработку в Германию. Этот сюжет тоже вошел в «хронику» художника. Другой рисунок – «Грузят волосы» – посвящен той же теме. В больших мешках – локоны, срезанные «под корень» с голов заключенных.

Приехав в конце января 1945 г. в концлагерь Освенцим, Толкачев увидел там десятикратно увеличенное горе Майданека. Впечатления от «комбината смерти» легли в основу огромного количества рисунков сепией и пастелью, созданных в польском городке Биркенау-Бжезинка. Короткие названия к сделанным в концлагере наброскам – «Обреченные», «Без неба», «Один» – дополняют драматические образы. За неимением другой бумаги художник работал на казенных бланках комендатуры Освенцима, и штампы на них подчеркивают документальность бесчеловечно жестокой летописи войны.
Забегая вперед, следует сказать, что из этих набросков родились две большие серии: «Цветы Освенцима» (о детях-узниках) и «Освенцим», законченные уже в 1961–1962 гг. Даже значительно позднее, в 1968 г., художник все еще остается под впечатлением от увиденного в концлагере: он вновь обращается к этой теме и пишет 16 картин темперой и маслом.
26 ноября 1944 г., за день до начала процесса над палачами Майданека, польский министр просвещения Винсент Жимовский открыл в Люблине выставку работ Толкачева из серии «Майданек». На ней были представлены 32 акварели. А в 1945 г. в бывшем концлагере Освенцим, ставшем музеем, открылась экспозиция рисунков Толкачева из одноименной серии. С тех пор в музее ежегодно проходят художественные выставки, посвященные Второй мировой войне.
Дальнейшая судьба «концлагерных» серий Толкачева сложилась вполне в духе того времени. В СССР избегали открыто говорить о концлагерях. Не случайно те, кто чудом выжил в них, прятали свои номера, опасаясь давления КГБ и обвинений в сотрудничестве с немцами и шпионаже. Альбомы «Майданек» и «Цветы Освенцима» были изданы лишь в Польше и разосланы от имени польского правительства главам держав антигитлеровской коалиции. Писатель Виктор Некрасов отмечал: «Я не знаю документов – именно документов! – сильнее этих набросков Зиновия Толкачева».
О сложностях, начавшихся с первых дней польской выставки, рассказала дочь художника Анель Толкачева: «На открытии выставки в музее „Оcвенцим“ работы отца имели большой успех. Среди публики были самые разные люди, военные и штатские. В числе приглашенных оказались и американцы. Именно они сразу оценили историческую и художественную ценность работ отца. В результате американская комиссия по вопросам искусства обратилась к представителям советской власти с просьбой разрешить им приобрести серии „Майданек“ и „Цветы Освенцима“. Но идеология тех лет была такова, что власти не могли дать своего согласия. Мотивировали они это тем, что советское правительство собирается купить эти работы для собрания своих музеев».
Однако время шло, советские функционеры ничего не предпринимали, и исторически бесценные серии остались в польском музее. Впоследствии Зиновий Толкачев вывез их в Киев, но власти наложили вето на лагерную тематику и всячески содействовали тому, чтобы граждане никогда не увидели реальную летопись войны. Сам же Толкачев, хотя и много работал в разных жанрах, госзаказы получал очень редко и только в области книжной графики. Помогали ему друзья-художники: они ставили свои подписи под работами Толкачева, публиковали их в журналах и отдавали ему гонорар.
Но, даже будучи ограниченным книжной графикой, художник создал немало значительных работ. Это замечательные иллюстрации к «Институтке» М. Вовчок, к роману Н. Островского «Как закалялась сталь», к сборникам «Трипольская трагедия» и «Железный век». Еще со студенческих лет Зиновий Толкачев был очень дружен с поэтом Михаилом Светловым и оформил сборник его стихов «Рельсы».
Кроме того, еще в предвоенные годы он создал серии рисунков по мотивам произведений Ремарка и Шолом-Алейхема. После войны, оставшись фактически без госзаказов, Зиновий Толкачев пишет портреты плеяды украинских прозаиков и поэтов: Остапа Вишни, А. Малышко, П. Тычины, М. Стельмаха, О. Гончара, П. Усенко, М. Бажана, М. Рыльского, А. Корнейчука. Одновременно он пишет и портреты деятелей еврейской культуры, среди которых Ицик Фефер и Перец Маркиш. Вместе с архитектором И. Каракисом и скульптором Я. Ряжбой Зиновий Толкачев принимал участие в конкурсе проектов мемориала «Бабий Яр».
Персональные выставки Зиновия Толкачева – настоящее открытие для современного зрителя, имеющего возможность увидеть работы, созданные очевидцем давних событий. Каждая из них – откровение, и поток посетителей в залах Союза художников России, в Музее искусств мемориального комплекса «Яд ва-Шем» в Израиле, в Национальном художественном музее Украины подтверждает востребованность искреннего и сильного искусства Зиновия Толкачева.
Особого упоминания заслуживает состоявшаяся в ноябре 2005 г. выставка, посвященная 100-летию со дня рождения Зиновия Толкачева. В залах Национального художественного музея Украины были представлены более 120 работ, имеющих неоспоримую историческую и культурную ценность. Этот проект стал возможен благодаря инициативе киевского Института иудаики.
Для тех, кто по достоинству ценит историческую значимость работ этого большого художника, настоящим подарком стал прекрасно изданный 150-страничный альбом, посвященный многогранному таланту Зиновия Толкачева.
С его работами познакомилась широкая публика во многих странах мира. А в США есть коллекционеры, сумевшие задаром заполучить лагерные рисунки мастера в тот период, когда в СССР их невозможно было выставить. Более того, в период послевоенной антисемитской кампании творчество Толкачева подверглось нападкам и обвинениям в «сионистско-религиозном» содержании, а сам художник был заклеймен как «воплощение безродного космополитизма и буржуазного национализма». Его альбом «Освенцим» был впервые издан в СССР лишь в 1965 г.
Умер Зиновий Толкачев в 1977 г. в Киеве.