ПОЧЕМУ ОСТАП ИБРАГИМОВИЧ НЕ ЖЕНИЛСЯ НА ЗОСЕ ВИКТОРОВНЕ
Любовь, как известно, творит чудеса. Потомка русских дворян Евгения Катаева и еврея Илью Файнзильберга объединяла любовь к юмору и к родной Одессе. Плодами данной любви стали полные жизни и юмора произведения этих замечательных писателей, творивших под псевдонимами Илья Ильф и Евгений Петров. И, конечно же, в первую очередь, говоря об их творчестве, мы вспоминаем суперпопулярные романы «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок».
Кто-то однажды остроумно заметил, что человечество делится на тех, кто всю жизнь читает «Трех мушкетеров», и на тех, кто читает «Золотого теленка», которому в нынешнем году исполнилось 80 лет».
Да, число поклонников знаменитого романа Ильфа и Петрова действительно велико. И для них мы хотели бы напомнить одну малоизвестную подробность создания «Теленка». Дело в том, что вначале у романа было другое окончание. Самый настоящий хэппи-энд. В первом варианте произведения за главой «Дружба с юностью» шла заключительная глава «Адам сказал, что так нужно».
***
«Тонкий звон председательского колокольчика, свидетельствовавший о приближении «Антилопы», – читаем мы в этой главе, – отвлек Остапа от его мыслей. Заметив командора, Адам Казимирович остановил машину и стал манить его пальцем. Позади водителя машины, отвернувшись, сидела внучка старого ребусника».
Остап садится в автомобиль, наблюдает по пути различные эпизоды черноморской жизни, пытается затеять разговор с Зосей.
– Вот навалился класс-гегемон, – повторил Остап, – даже мою легкомысленную идею и ту использовал для своих целей. А меня оттерли, Зося! Слышите, меня оттерли. Я несчастен. Скажите мне слово утешения.
– И после всего, что было, – сказала Зося, впервые поворачиваясь к Остапу, – в утешении нуждаетесь вы?
– Да, я.
– Ну, это просто свинство.
– Не сердитесь, Зося. Примите во внимание атмосферный столб. Мне кажется даже, что он давит на меня значительно сильнее, чем на других граждан. Это от любви к вам. И, кроме того, я не член профсоюза. От этого тоже.
– Почему вы всегда врете?
– Это не ложь. Это закон физики. А может быть, действительно никакого столба нет. Я уже ничего не понимаю.
Говоря так, пассажиры «Антилопы» смотрели друг на друга с нежной внимательностью. Они не заметили, что машина уже несколько минут стоит на месте, а Козлевич смотрит на них, подкручивая двумя руками свои кондукторские усы. Приведя усы в порядок, Адам Казимирович, кряхтя, сошел на землю, отстегнул дверцу и громогласно сообщил:
– Прошу выходить. Приехали. Еще нет четырех часов, как раз еще успеете. У них это быстро, не то что в костеле – китайские церемонии. Раз-раз – и готово. А я здесь подожду.
Остап ошеломленно посмотрел перед собой и увидел обыкновенный серенький домик с обыкновенной серенькой вывеской: «Отдел записей актов гражданского состояния».
– Это что? – спросил он Козлевича. – Так нужно?
– Обязательно, – ответил водитель «Антилопы».
– Слышите, Зося, Адам говорит, что это обязательно нужно.
– Ну, раз Адам так говорит… – сказала девушка дрожащим голосом.
Командор и внучка старого ребусника вошли в серенький домик, а Козлевич снова залез под машину. Он задумал во время свадебного шествия в дом невесты дать «Антилопе» предельную скорость – двенадцать километров. Для этого надо было проверить механизмы.
Он все еще лежал под автомобилем, когда супруги вышли из Отдела записей.
– Мне тридцать три года, – сказал великий комбинатор грустно, – возраст Иисуса Христа. А что я сделал до сих пор? Учения я не создал, учеников разбазарил, мертвого не воскресил.
– Вы еще воскресите мертвого, – воскликнула Зося, смеясь.
– Нет, – сказал Остап, – не выйдет. Я всю жизнь пытался это сделать, но не смог. Придется переквалифицироваться в управдомы.
И он посмотрел на Зосю. На ней было шершавое пальтецо, короче платья, и синий берет с детским помпоном. Правой рукой она придерживала сдуваемую ветром полу пальто, и на среднем пальце Остап увидел маленькое чернильное пятно, посаженное только что, когда Зося выводила свою фамилию в венчальной книге. Перед ним стояла жена».
***
Почему же в окончательном варианте роман завершает уже не хэппи-энд, а нравоучительная сценка на границе? Автор примечаний к собранию сочинений И.Ильфа и Е.Петрова (Москва, «Художественная литература», 1961 год) ничуть не сомневается, что такой конец книги нужен для того, чтобы «бескомпромиссно, глубоко реалистически решить конфликт между индивидуалистом-стяжателем и советским обществом».
Знакомая песня. Но все-таки, почему так случилось?
Нисколько не претендуя на роль человека, стопроцентно знающего ответ, рискну предположить, что авторы романа, как впоследствии миллионы читателей, симпатизировали своему герою и не хотели «обижать» его. Но… все относительно в нашем мире. И понятие «острота сатиры» тоже. Нынешнему молодому человеку, привыкшему, что ныне президента не только чужой, но и своей страны можно ругать на центральной площади города, трудно представить, каким гражданским мужеством нужно было обладать Аркадию Райкину, чтобы в самый разгар «застоя» сказать со сцены: «Партия нас учит, что газы при нагревании расширяются».
А «Золотой теленок» впервые был напечатан в журнале «30 дней» в 1931 году. Нужно ли говорить, какие времена приближались. Но уже и тогда даже легкая критика «отдельных недостатков» была власть предержащим не по нутру. А тут – сатирический роман. Для того, чтобы его писать и издавать, нужна была смелость.
Не случайно и то, что роман был опубликован именно в «30 днях». Редактор журнала Василий Регинин был удивительный человек. Однажды, еще в дореволюционные годы, чтобы поднять тираж издания, которое он тогда редактировал, он совершенно безоружный вошел в клетку с тиграми и не вышел оттуда, покуда на пари не выпил чашечку кофе. Только такой редактор и мог решиться на публикацию «Золотого теленка».
В июле тридцать первого роман был завершен, затем «неожиданно» авторы передумали и новая заключительная глава «Кавалер Золотого Руна» была напечатана в декабрьском номере журнала.
При этом любопытная деталь – Ильф и Петров успели к тому времени отослать рукопись для публикации во Францию. Все шло своим чередом. И вдруг они стали слать очень нервные письма французскому издателю, категорически настаивая на том, чтобы окончание романа было изменено. И подчеркивали, что это для них играет «исключительную роль».
И тут мы еще раз задаем себе вопрос: «Почему же Ильф и Петров изменили концовку романа?» Моя версия – им это «подсказал» кто-то «очень серьезный и влиятельный», к кому не прислушаться было бы не только неблагоразумно, но и опасно.
Впрочем, быть может, все было и не так. Но в любом случае лично мне жаль, что Остап Ибрагимович не женился на Зосе Викторовне…
Из записных книжек Ильи Ильфа
Бог прислал меня к вам, чтобы вы дали мне работу.
***
За что же меня лишать всего!
Ведь я в детстве хотел быть вагоновожатым!
Ах, зачем я пошел по линии частного капитала!
***
«Я умру на пороге счастья, как раз за день до того,
когда будут раздавать конфеты.»
***
Судя по сообщениям о нищих, можно подумать, что
легче разбогатеть, сделавшись нищим.
***
Последний промысел. Отдавать пса в женихи.
***
Надо показать ему какую-нибудь бумагу,
иначе он не поверит, что вы существуете.
***
С деньгами нужно расставаться легко, без стонов.
***
Открылся новый магазин.
Колбаса для малокровных, паштеты для неврастеников. Психопаты! Покупайте продукты питания только здесь.
***
Давайте ходить по газонам, подвергаясь штрафу.
***
Я страшно не люблю деньги.
***
– Кому вы это говорите?
Мне, прожившему большую неинтересную жизнь?
***
Он был в таком возрасте, когда вообще правды не говорят. Болезнь возраста.
***
На его щеке еще горел раскаленный поцелуй предателя.
***
Каждый человек благороден только в своей среде.
***
Напился так, что уже мог творить различные мелкие чудеса.
***
Осторожный и непонятный юридический язык.
***
Все талантливые люди пишут разно, все бездарные люди пишут одинаково и даже одним почерком.
***
Человек не знал двух слов – «да» и «нет». Он отвечал туманно: «Может быть, возможно, мы подумаем».
***
Это были гордые дети маленьких ответственных работников.
***
Лицо, не истощенное умственными упражнениями.
***
Приказано быть смелым!
***
Бог правду видит, да не скоро скажет. Что за волокита?
