Вера Комская

| Номер: Сентябрь 2014

IMG_3236Об авторе
Вера Комская родилась в Киеве. Школу и университет окончила в Киеве. Вышла замуж и родила детей – тоже в Киеве, но вот уже почти 25 лет живет в Израиле. И там она, как это ни было трудно, еще раз «сделала себя». По специальности Вера Наумовна химик, причем очень знающий, ее консультации ценятся высоко.
А вот теперь она начала еще и рассказы писать — небольшие, точные, с каким-то особенным грустно-веселым еврейским колоритом. Некоторые из них мы предлагаем вниманию наших читателей.

Фаршированная шейка

Я никогда не считала себя искусным кулинаром, но вдруг оказалось, что мои дети обожают фаршированную шейку в моем исполнении. Теперь для них я всегда готовлю это на 100% блюдо еврейской кухни. Оно только называется «шейка», а на самом деле снимается шкура практически со всей курицы – «до талии», а затем сшивается с обеих сторон. Заполнение фаршем осуществляется через небольшое оставленное отверстие, которое затем также зашивается. После того, как фаршированная шейка проварится, ее запекают в духовке, но это уже и неважно.
Однажды я фаршировала шейку во время операции «Литой свинец». Я только начала зашивать одну сторону, когда раздалась сирена. Здесь я вынуждена сделать нелирическое отступление и объяснить всем, кроме жителей Израиля, что это такое.
Военная операция в секторе Газа под кодовым названием «Литой свинец» началась 27 декабря 2008 года после того, как сотни неуправляемых ракет «Кассам» и «Град» обрушились на юг Израиля. Каково это? Вы, скорее всего, не знаете. Так вот, все начинается с сирены, при звуке которой, мне кажется, мертвые переворачиваются в могилах, и которая предупреждает о запущенных палестинскими боевиками ракетах. Период времени между предупредительным сигналом и падением реактивного снаряда находится в прямой зависимости от расстояния до Газы. Добежать до убежища за 15 секунд – необходимое и достаточное требование службы тыла к жителям приграничного города Сдерота. Жители Ашкелона, который от границы чуть дальше, могут так не торопиться, ведь у них есть 30 секунд, то есть в 2 раза больше. Ну, а что касается нас, ашдодцев, то мы вообще баловни судьбы, так как у нас запас – это 40, а то и 45 секунд.
Я живу в Ашдоде в здании, построенном до 1991года. Это означает, что «мамада», то есть защищенного пространства в квартире у меня нет. В соответствии с требованиями службы тыла в опасной ситуации я должна выйти на лестничную клетку и спуститься на этаж вниз. А теперь вернемся к началу рассказа.
Итак, я только начала зашивать одну сторону куриного скальпа, когда раздался звук сирены. Естественно, что я мгновенно прекратила свою кулинарную деятельность и вышла из квартиры. После отбоя я взяла в руки иголку, но успела сделать только несколько стежков, как вновь зазвучал сигнал тревоги. Я оставила шитье и снова кинулась на лестничную клетку. Вернувшись, я стала зашивать шейку с другой стороны, и опять зазвучала сирена… Потом я продолжила шить, но еще раз была вынуждена убежать. А потом – снова и снова… Возвратясь в очередной раз, я решила, что настало время заполнять шейку фаршем. Увы, это оказалось невозможным, так как она (шейка) оказалась зашитой со всех сторон…
Через четыре года после операции «Литой свинец» был «Облачный столп», когда выпущенные из Газы ракеты долетали уже до центра страны. Тогда я фаршированную шейку, признаюсь, не готовила. Но не потому, что испугалась или мне это блюдо под «литым свинцом» разонравилось. Просто повода не было.
А теперь я пишу этот рассказ во время военной операции под кодовым названием «Несокрушимая скала», которая началась в ночь на 8 июля 2014 года. Бомбоубежища открывают уже и в Хайфе…
Все так же звучит сирена. Все так же следует исполнять указания службы тыла. Но на четвертый день «Несокрушимой скалы» я назло всем террористам мира зафаршировала шейку, по всем правилам, с чувством, с толком и с расстановкой! И мы ее с детьми съели! И всем, как всегда, очень понравилось.

КОЕ-ЧТО О ПОЛЬЗЕ ДОЛГОСРОЧНОГО ПЛАНИРОВАНИЯ

Все мы помним, что в СССР существовали пятилетние планы развития народного хозяйства. Последней реализованной пятилеткой стала 12-я, которая закончилась в 1990 году. До 13-ой дело не дошло, так как Союз распался…
Моя подруга родила свою первую и единственную дочь в возрасте 38 лет. Когда младенцу не было еще двух месяцев, новоиспеченная мама сказала:
— Я проверила – в нашем районе хороших школ нет. Придется отдать ее в центр.
Вопрос, как 7-летний ребенок один будет добираться из весьма отдаленного района в центр Киева, я озвучить не успела, так как моя подруга продолжила:
— Я все продумала. Катя (дочка ее другой подруги) к тому времени перейдет в 9-й класс. Она будет встречать Ирочку на станции метро «Крещатик», и дальше они вместе будут идти в школу.
Вопросы, что делать в случае, если не будет совпадать время начала занятий, если по какой-то причине Катя не пойдет в школу, и, вообще, как ребенок один будет добираться домой после окончания уроков – даже не обсуждались.
Прошло еще несколько дней, и моя подруга объявила:
— Фима (муж) выяснил, что в КПИ (Киевский политехнический институт) есть какой-то деревообрабатывающий факультет, где ТАКИХ, как МЫ, еще принимают. Какая разница, какая специальность записана в дипломе?!! Важно, что высшее образование получено в КПИ, а этот институт – ценится!..
Еще через месяц я услышала перечень всех мест работы в городе Киеве, где можно было устроиться работать по специальности, «процессы и механизация деревообрабатывающих производств».
…Когда дочке моей подруги исполнился год, они всей семьей переехали в США на постоянное местожительство. На этом, собственно, уже нужно ставить точку. Но уже просто так – для контраста: девочка окончила школу в Нью-Джерси и колледж в Нью-Йорке по специальности «экономика и финансы». В настоящее время она работает в одном из престижных банков на Манхэттене…
Безусловно, определенная польза от долгосрочного планирования всегда есть. По крайней мере, есть с чем сравнивать!..

ТРУД И СМЫСЛ ЖИЗНИ

(Еще раз о Кодексе строителя коммунизма)

Советское государство, в числе прочих, окончательно решило проблему поиска смысла жизни. Труд стал делом чести, славы, доблести и геройства.
Советским женщинам, добившимся равных прав с мужчинами, приходилось, как правило, выстаивать каждый день по две вахты: на работе и дома. Необходимость поддерживать «домашний очаг» в тяжелых «антисанитарных» условиях советской действительности с ее вечным дефицитом всего и бесконечными очередями за всем привела к смещению трудового энтузиазма у многих из них в сторону дома. И я не была исключением. Справедливости ради хочу заметить, что моя основная работа, за которую мне платили зарплату, не страдала. Со своим комплексом отличницы, как говорил мой папа, я всегда выполняла ее в срок и в максимально полном объеме. Но, как казалось мне в те годы, прекрасно могла бы обойтись и без нее. И мне никогда в голову не могло прийти, что я буду так страдать от отсутствия официальной трудовой деятельности.
Короче. У меня университетское образование, дающее право преподавать. Окончив соответствующие курсы при институте Вейцмана в Реховоте, я надеялась найти работу учителя в школе. Но, как выяснилось, химия не является в Израиле обязательной дисциплиной, а так как она достаточно сложный предмет, то и изучают ее только те дети, для которых она является необходимой в дальнейшем для реализации в выбранной специальности медика, фармацевта и тому подобное.
В школе преподаватели химии не требовались и даже в конце сентября, когда заканчиваются все осенние праздники и по сути начинается учебный год. В ульпане бэт, где я продолжала изучать иврит, мне сказали, что требуется химик в лабораторию для проверки мяса на каком-то рынке в Ришон ле Ционе. Я была согласна и на эту работу. Но мне никто не перезвонил. Я сидела возле телефона (поясняю: тогда в начале 90-х о мобильных, кажется, не знали и фантасты) все время в надежде, что одна из многочисленных заполненных мной анкет попадется все же какому-то заинтересованному человеку на глаза и меня вызовут на собеседование. Но напрасно. Телефон молчал…
Я не могла отделаться от ощущения, что меня просто выбросили из жизни на какую-то обочину, что я никому не нужна, и никого не интересует, что я знаю, умею, могу…
Вот и получается, что в начале репатриации поиски применения своего трудового потенциала стали мне сродни обретению смысла жизни. Сегодня я понимаю труд для себя и таких как я, то есть для средней прослойки населения, как неотъемлемую составляющую жизни. У советского классика Константина Симонова есть такие строчки: «Человек выживает, когда он умеет трудиться. Так умелых пловцов на поверхности держит вода.» Сегодня я могу уверенно сказать, что в Израиле я выжила благодаря работе, cвязанной с моей специальностью, которую я все-таки нашла. Эта работа стала для меня точкой опоры, особенно после трагической смерти моего мужа. Она давала мне самоуважение, уверенность в завтрашнем дне и приемлемый материальный достаток. Кроме того, я была настолько загружена и поглощена ею, что посторонние мысли в рабочее время меня просто не посещали, а дома, после напряженного дня, настолько уставала, что уже ни на какие мысли не было сил…
Так что, представьте себе, я абсолютно согласна со вторым пунктом морального кодекса строителя коммунизма, который я лично строила внушительную часть своей сознательной жизнь там: «Добросовестный труд на благо общества: кто не работает, тот не ест». Тем более что в четвертой заповеди из десяти, которые чтут в Израиле, где я живу теперь, речь о том же: «…Шесть дней работай и делай всякое дело свое…»
Тут, правда, не следует забывать, что про кодекс строителя коммунизма давно все забыли, а десяти заповедям забвение не грозит – они вечные…