Как это было

Шпион, вернувшийся в жару

| Номер: 12/378 Декабрь 2024

Петр ЛЮКИМСОН

Недавние аресты иранских агентов и вспыхнувшие вслед за этим скандалы невольно напомнили израильскому обществу о том, что в истории страны было немало израильтян, работавших на иранскую, сирийскую и, само собой, советскую разведку. Все они были уроженцами страны, причем отнюдь не бедствовавшими, ими, помимо жажды наживы, нередко двигали идеологические соображения. Особенно часто в этом ряду упоминается имя Нахума Манбара, который, по сути, перевооружил иранскую армию, оснастив ее самым современным на тот момент оружием, и историю которого мы решили напомнить читателю

Обычно с течением времени яркие краски, в которые были окрашены для общества те или иные события, выцветают, как буквы на газетной бумаге. И вот уже самые гнусные, самые варварские преступления не кажутся такими уж жуткими и варварскими. И те самые люди, которые, скажем, некогда требовали смертной казни для маньяка, начинают вдруг видеть в нем не только преступника, но и жертву, и даже ратовать за его амнистию.

История Нахума Манбара – это удивительная история человека, преступление которого с течением времени представляется все страшнее и серьезнее, чем казалось в день его ареста.

История Нахума Манбара – это, в сущности, история о том, как один человек расплатился за слепоту политических лидеров Израиля.

История Нахума Манбара – это весьма поучительный урок для тех, кто стремится к успеху любой ценой.

История Нахума Манбара – это… Это уже неотъемлемая часть истории Израиля. Правда, страница, в которую она вписана, еще не перевернута, ибо никто не знает, как и чем аукнутся еврейскому народу деяния этого человека.

В сотнях газетных заметок и очерков, опубликованных в разные годы в израильской прессе, Нахума Манбара почти всегда представляют как кибуцника, который стал мультимиллионером. Это и так, и не так одновременно. Родители Нахума Манбара Аарон и Сара действительно были одними из основателей кибуца Гиват-Хаим и убежденными сторонниками социалистической идеологии. Однако не следует забывать, что Аарон Манбар был все-таки не рядовым кибуцником, а управляющим созданного при кибуце завода по изготовлению деревянных бочек. И родившийся в 1948 году, за месяц до провозглашения Государства Израиль, Нахум с детства с интересом следил за тем, как отец отдает распоряжения, сидя в своем скромном кабинете, бывал с ним на заводе во время обхода цехов, иногда даже присутствовал на переговорах отца с деловыми партнерами. Одним словом, Нахум Манбар был с ранних лет погружен в стихию бизнеса, и неудивительно, что он решил посвятить себя предпринимательской деятельности.

Но прежде, чем это произошло, Нахум Манбар неплохо учился в школе и, несмотря на свой относительно низкий рост, демонстрировал завидные успехи на баскетбольной площадке. Уже в 16 лет он был принят в качестве разводящего в популярную в начале 60-х годов кибуцную команду «Апоэль Гиват-Хаим», затем в юношескую сборную Израиля по баскетболу.

«Юный разводящий нашей сборной Нахум Манбар мгновенно находит бреши в обороне противника и использует любую возможность для того, чтобы забросить мяч в корзину», – писала в те дни спортивная пресса. Точнее о Манбаре, пожалуй, и не скажешь: он действительно обладал потрясающей способностью мгновенно находить бреши, образовывавшиеся на том или ином рынке, и использовал любую возможность заработать деньги. В 18 лет Манбар был призван в армию. Как и полагалось жителю кибуца, он направился в элитные десантные части, окончил офицерские курсы и Шестидневную войну встретил на южной границе Израиля в звании лейтенанта. Отслужив, Манбар вернулся в родной Гиват-Хаим в качестве капитана запаса, женился на простой кибуцной девушке Гале и заявил, что хотел бы не работать, а учиться в университете, — чтобы потом принести пользу родному кибуцу, разумеется. Однако на общем кибуцном собрании было решено Нахуму Манбару в этой просьбе отказать. То есть не то чтобы совсем отказать, а отложить ее года на два-три: в кибуце решили, что другие его уроженцы достойны получить высшее образование в куда большей степени, чем Нахум. Так что пусть он пока подоит коров и присмотрит за курами, а дальше посмотрим…

Но в том-то и дело, что доить коров Нахуму Манбару совсем не хотелось. И, хлопнув дверью, он оставил родной кибуц, чтобы перебраться в богемный, бурлящий, притягивающий к себе Тель-Авив, где с головой окунулся в новую жизнь. Вскоре Манбар поступил на экономический факультет Тель-авивского университета, развелся и стал вести образ жизни типичного представителя золотой молодежи. А на такую жизнь требовались деньги, и немалые. И Нахум Манбар вместе с другими выходцами из кибуцев, так же, как и он, решившими предать «великое дело строительства социализма», создает одно предприятие за другим. Увы, все они почему-то лопаются со скоростью мыльных пузырей. После того как открытый им в Холоне завод по изготовлению сумок и чемоданов в 1974 году оказался на грани банкротства, Манбара обвинили в подделке чеков и в других финансовых махинациях, приговорили к крупному денежному штрафу и тридцати месяцам заключения условно.

Приговор отнюдь не охладил делового пыла Манбара – он продолжил активно заниматься бизнесом. Попытка Нахума сколотить капитал, выращивая рыбу в искусственных прудах Синайского полуострова, как и прочие, с треском провалилась. Но вот его следующее начинание – созданная вместе с двумя ультрарелигиозными парнями компания по скупке и продаже недвижимости – оказалось достаточно успешным. К примеру, купив заброшенное здание в Рамат-Гане за несколько десятков тысяч шекелей, Манбар с компаньонами отремонтировал его и продал больничной кассе «Маккаби» почти за три миллиона…

В 1984 году против Манбара было возбуждено новое уголовное расследование, связанное с финансовыми махинациями, подделкой документов и попыткой выудить у государства обманным путем несколько миллионов шекелей. Допрос следовал за допросом, дело явно шло к суду и суровому приговору, тем более что в ходе следствия всплыли и другие осуществленные Манбаром финансовые аферы, но дожидаться суда он не стал. В апреле 1985 года Нахум отправился в Яффский порт, угнал одну из пришвартованных там яхт и добрался до берегов Турции. В кармане у него было всего 600 долларов, и почти всю эту сумму он выложил за авиабилет из Стамбула в Лондон. Спустя сутки Манбар уже гулял вдоль берега Темзы, прикидывая, как жить дальше, – особенно с учетом полного отсутствия денег и того факта, что Израиль объявил его в международный розыск…

Свою первую ночь в Лондоне Манбар провел в какой-то ночлежке, за койку в которой пришлось уплатить целых пять фунтов стерлингов. Но на помощь ему пришла еврейская, а точнее, израильская солидарность: обретавшиеся в Лондоне соотечественники справили Манбару фальшивые, но вполне приличные документы и устроили на работу в британское представительство известной израильской компании «Агрэско». Через неделю после приезда в Лондон он уже бойко торговал на оптовом овощном рынке в Ковент-Гардене израильскими цветами, дынями, арбузами и прочей сельскохозяйственной продукцией. Увлекшись новой деятельностью, наладил связь с еврейскими бизнесменами в Тунисе и Марокко и стал продавать через «Агрэско» и продукты из этих стран. Однако Нахум быстро понял, что на торговле цветами и арбузами по-настоящему больших денег не заработаешь, и стал искать другую сферу приложения своего предпринимательского таланта. А поскольку его английский был весьма далек от совершенства, в качестве секретаря и переводчика он нанял молодого израильтянина Дорона Л., учившегося в Оксфорде.

Впрочем, очень скоро Дорон из наемного работника превратился в его ближайшего компаньона и друга. Вместе им удалось заключить свои первые – пока очень скромные – сделки по продаже английского оружия в третьи страны. Торговля оружием была куда более прибыльным бизнесом, чем торговля овощами и фруктами, но… Во-первых, войти в клуб торговцев этим товаром было не так-то просто, а во-вторых, Великобритания почему-то наложила эмбарго на торговлю оружием как раз с теми странами, которые готовы были платить за него любые деньги. Манбар попытался совершить несколько сделок в обход эмбарго – и мгновенно попал в поле зрения британской полиции, вдобавок ко всему заинтересовавшейся подлинностью его документов.

В 1988 году Манбару снова приходится бежать – на этот раз из Англии. Так уроженец маленького израильского кибуца, не очень удачливый еврейский бизнесмен оказывается в Вене – городе, праздная пышность которого всегда служила отличным прикрытием для разведслужб разных стран, ведения тайных переговоров и заключения сверхсекретных сделок.

1980-е годы подходили к концу, и вместе с ними заканчивалась целая эпоха: в СССР началась горбачевская перестройка, мир жил предчувствием перемен, а на Среднем Востоке как раз завершилась девятилетняя кровопролитная война между Ираном и Ираком. Иранская армия мужественно сражалась с врагом, однако явно уступала ему в качестве боевой техники. А уж когда иракский диктатор Саддам Хусейн решил применить против ненавистных ему персов химическое оружие, правительство Ирана, по сути, капитулировало и село за стол переговоров с врагом. Но еще прежде, чем были подписаны все мирные договора, иранские эмиссары начали рыскать по всему миру, ища пути приобретения оружия для своей армии. Появились они, разумеется, и в Вене. Именно там, очевидно, и произошла первая встреча Нахума Манбара с иранцами, которой предстояло перерасти в долголетнее и плодотворное сотрудничество. Уловив, что подувшие в мире ветры перемен могут принести немалые деньги тому, кто поймает их в свои паруса, Манбар на этот раз не упустил открывающиеся перед ним возможности. И в 1989 году он вместе с верным другом и оруженосцем Дороном появляется… в Варшаве.

* * *

Это было смутное время в истории Польши. Время, когда старая система власти, державшаяся на поддержке СССР, еще не умерла, но уже агонизировала, а новая только делала первые шаги. Неудивительно, что на всех этажах власти и во всем польском обществе в этот период правили бал коррупция и анархия. Именно в этой мутной воде и решил ловить свою золотую рыбку Нахум Манбар. Он сразу оценил смехотворно низкие цены на недвижимость на польском рынке, понял их временный характер и, набрав ссуды, купил за бесценок несколько зданий в самом центре Варшавы. Однако, как уже понял читатель, Манбар отнюдь не собирался торговать недвижимостью. Зарегистрировав компанию «Европоль», он явился в министерство обороны Польши и предложил его тогдашнему руководству «честную сделку»: он находит в Южной Америке и Африке покупателей на накопившиеся у польской армии «излишки» оружия, продает их, а прибыль делит пополам. В том смысле, что часть ее, конечно, достается государству, но значительная часть оседает на его личном счету и счетах министра обороны Речи Посполитой, его заместителя и прочих уважаемых людей. Несмотря на всю заманчивость такого предложения, поляки согласились не сразу: они хорошо помнили, что по существующим договорам Польша, во-первых, имеет право продавать только советское оружие, во-вторых, для того, чтобы заключить сделку о продаже, должна получить разрешение СССР, а в-третьих, выплатить могущественному «старшему брату» львиную долю прибыли. Однако Манбар успокоил новых друзей, заверив, что сделает все так, что ни один русский комар носа не подточит.

Так и получилось: хотя все осуществляемые Манбаром в последующие годы сделки противоречили советско-польским договорам, СССР так и не предъявил Польше никаких претензий по данному поводу. Это объяснялось тем, что советскому руководству надо было спешно решать свои внутренние проблемы, и ему стало не до поляков. К тому же Манбар действительно создал хитроумную систему осуществления сделок, проследить за которой было крайне трудно: для каждой более-менее крупной сделки создавалась новая компания, а деньги прокручивались через оффшорные зоны.

В конце концов, число зарегистрированных Манбаром в Польше компаний перевалило за 70, а на его личном счету появился первый миллион долларов. Но это были слишком маленькие деньги, чтобы удовлетворить огромное честолюбие и жизненные запросы Манбара. Большинство его клиентов жили в странах «третьего мира», денег у них было в обрез, и покупали они в основном автоматы Калашникова да патроны к ним, и это приносило отнюдь не такую крупную прибыль, как хотелось бы Нахуму. В поисках новых рынков он и вспомнил об иранцах, с которыми когда-то столкнулся в Вене. Они хотели покупать оружие, но, учитывая наложенное американцами эмбарго, никто не хотел продавать им его. Поэтому иранцы были готовы покупать любое оружие, платить за него любые деньги, а на то, законна ли сделка, или нет, им было абсолютно наплевать. К тому же именно в это время распался СССР, Польша оказалась свободной от всяких обязательств перед более не существующей страной, рвалась в ЕС и НАТО и ради этого готова была пойти на существенное сокращение своего арсенала. А значит, вот-вот должна была начаться дешевая распродажа имеющегося у польской армии оружия. И Нахум Манбар решил стать тем человеком, который поможет Польше избавиться от «излишков».

Первая встреча между Манбаром и военным атташе Ирана в Вене прошла крайне напряженно: иранцы всерьез подозревали, что израильский бизнесмен может быть агентом «Мосада» и отнюдь не желали попасть в его ловушку. Тем не менее они передали Манбару список товаров, которые хотели бы получить. В список входили различные средства защиты от химического оружия: противогазы, защитные костюмы, передвижные дезактивационные станции и т.д. И тот решил, чтобы не ударить в грязь лицом перед новыми клиентами, предоставить им товар высшего качества, то есть… израильского производства.

Вернувшись на родину — к тому времени армейский друг Манбара и его адвокат Ави Дихтерман успели заключить с израильским правосудием сделку, по которой Манбар за побег из-под суда и совершенные им правонарушения должен всего лишь уплатить крупный штраф, — Нахум зарегистрировал филиал своей компании и назначил ее директором подполковника запаса Амоса Коцера. Обладая огромными связями в министерстве обороны и в промышленных кругах, Коцер без труда договорился с руководством израильской оборонной промышленности и получил все необходимые разрешения на сделку от соответствующих правительственных инстанций. Следует отметить, что в конце 80-х – начале 90-х годов Иран не значился в списке стратегических противников Израиля, и торговля с ним – в том числе и оружием – израильским предприятиям и бизнесменам не возбранялась. Поэтому неудивительно, что, зная о готовности Ирана платить немалые деньги за любые виды вооружений, многие израильские предприниматели активно искали выходы на правительственные круги этой страны, вызывая тем самым резкое недовольство США. Таким образом, ничего противозаконного в сделках Манбара с иранцами не было, и его не только не осуждали – напротив, многие открыто завидовали его умению заполучить столь выгодных клиентов.

(Продолжение следует)

 «Новости недели»