Имя

ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ ИЗМЕНИЛА МИР

Джин Н.ЛАНДРАМ | Номер: 04/304 Апрель 2018

3 мая исполняется 120 лет со дня рождения Голды Меир

Независимое Государство Израиль могло бы и не появиться, если бы не было Голды Меир. Она была сильной и волевой женщиной, которая ежедневно жертвовала своей жизнью ради мечты о свободной, независимой еврейской нации. Она была мечтательницей, которая никогда не позволяла повседневным критическим ситуациям разбить ее уверенность в себе, погасить энтузиазм и неизбывную мечту о свободном еврейском государстве. Смерть ежедневно стучалась в ее дверь в течение многих лет, но она всегда оставалась оптимисткой.Она была готова пожертвовать всем ради воплощения своей мечты – объединения евреев. Годы лишений, ощущение постоянной опасности сформировали в этой женщине твердую и непреклонную волю, которая долгой дорогой вела ее к вершине.

Голда Меир, урожденная Мабович, появилась на свет 3 мая 1898 года в Киеве, она стала седьмым ребенком в семье. Ее родители Моше и Блюма были не очень религиозными людьми, которые поженились без традиционного сватовства. Жестокие условия жизни бедной еврейской семьи в Российской империи оборвали жизни пяти братьев Голды, и у нее осталась лишь старшая сестра Шана и позднее появилась младшая сестра Клара. Шана часто в раннем детстве заменяла Голде мать, научила ее читать и писать, так как из-за бедности родители не могли позволить себе отправить девочку в школу.

Спустя много лет Голда Меир вспоминала в автобиографии о своем детстве: «Ничего не хватало – ни еды, ни одежды, ни тепла в доме». Она никогда не забывала этот тяжелый период своей жизни и всегда помнила про страшный опыт погромов, которые навсегда оставили отпечаток в ее душе. Будучи ребенком, Голда впервые услышала слова «христоубийцы» в воплях погромщиков, которые убивали невинных людей из-за веры и этнического происхождения. Когда ей было семьдесят, Голда Меир говорила: «Я помню, как я была тогда испугана и в то же время очень сердита».
Когда Голде было пять лет, ее отец Моше уехал на заработки в Америку. Со временем он нашел постоянную работу в Милуоки, штат Висконсин, обосновался там и наконец вызвал к себе семью. Мать с тремя дочерьми выезжала из России нелегально, ей пришлось набраться смелости и подделать документы для себя и детей. Поэтому на протяжении всего долгого пути через океан Голда должна была изображать пятилетнюю девочку, хотя в действительности ей было восемь, а ее семнадцатилетняя сестра Шана должна была выдавать себя за двенадцатилетнюю. Во время путешествия весь их нехитрый багаж был украден, и единственной, кто не заболел во время этой эпопеи, длившейся месяц, была неугомонная Голда.

В Милуоки семья поселилась в районе гетто, деревянные домики которого казались Голде дворцами. Моше работал плотником и разнорабочим на железной дороге. А мать девочек сумела открыть бакалейный магазинчик в нижнем этаже их квартиры уже через две недели после прибытия в Милуоки, хотя даже не говорила по-английски. Это был прекрасный вдохновляющий пример для юной Голды, которая в девять лет стала работать, помогая маме в магазине.
В Милуоки Голда окончила начальную школу. Она много читала, открыла для себя Достоевского, Толстого, Чехова и Диккенса. Голда говорила на идиш и по-русски дома, и по-английски – в школе и с друзьями. Она была так увлечена школой, учебой и книгами, что страстно хотела стать школьным учителем, о чем впоследствии писала в автобиографии: «Я с восьми лет мечтала быть учительницей». При этом Голда была очень привлекательной девушкой. Ее школьная подруга Регина вспоминала: «Четверо из пяти мальчиков были влюблены в нее… Она была так трепетна и хороша собой».
Старшая сестра Голды Шана вышла замуж и уехала в Денвер, но девушки регулярно писали друг другу. И когда родители решили, что дочери не нужно дальнейшее образование, и сосватали четырнадцатилетнюю Голду за тридцатилетнего страхового агента, она, будучи бескомпромиссным и самоуверенным подростком, сбежала из дому к сестре в Денвер, чтобы продолжить там учебу. Голда два года прожила в Денвере со своей мятежной сестрой, которая устраивала в своем доме еженедельные сионистские собрания. Одним из активистов, посещавших эти собрания, был Моррис Мейерсон, за которого Голда впоследствии вышла замуж. Дискуссии в доме Шаны пленили впечатлительную Голду, она увлеклась движением «Poale Zion» («Рабочие Сиона»), стала его преданным последователем, а независимый нрав и железная воля окончательно сформировали ее характер. Поссорившись с Шаной, Голда вернулась в Милуоки, чтобы завершить учебу. Она окончила среднюю школу Северного округа в 1916 году, к тому времени уже глубоко проникшись идеями сионизма.
В семнадцатилетнем возрасте Голда вступила в «Poale Zion» и начала выступать на митингах, параллельно обучая новых эмигрантов английскому языку. Она и ее друзья-сионисты благодаря пылкому энтузиазму и горячему участию в движении получили прозвище Zionuts («сио-чокнутые»). Также Голда поступила на один семестр в Учительский колледж Милуоки, а в свободное от занятий время преподавала идиш в еврейском центре.

В 19 лет Голда вышла замуж за Морриса Мейерсона. К тому времени она уже твердо решила, что ее судьба – жить и работать в киббуце, о чем она и сообщила молодому мужу, предложив ему присоединиться. Биограф Меир Ральф Мартин в 1988 году писал: «В своем воображении Голда уже покинула Америку. В душе она уже трудилась где-то в палестинской пустыне». Голда сказала Моррису, что он волен последовать за ней или остаться, но для нее это вопрос решенный. Примером ее упорства и верности долгу стало то, что через две недели после свадьбы она поехала на Западное побережье Соединенных Штатов, чтобы выступать на сионистских митингах и собирать деньги на поездку. Отец был взбешен: «Кто бросает мужа сразу после свадьбы и отправляется в дорогу?». Голда, одержимая идеей сионизма, ответила отцу: «Я готова ехать куда угодно! Партия сказала, что я должна поехать, и я поеду». Ральф Мартин писал: «Моррис был мягким человеком и ничего не мог противопоставить жизненной силе Голды». Когда ее спросили, могла бы она поехать на историческую родину без своего молодого мужа, Голда ответила: «Я бы поехала одна, но с разбитым сердцем».
Голда стала признанным лидером сионистского движения. Эта юная «сио-чокнутая», свободно говорившая как на идиш, так и по-английски, два года путешествовала по Соединенным Штатам, собирая деньги на оплату судна «Pocahontas», зафрахтованного для поездки в Тель-Авив. Так началась ее история, продолжавшаяся пятьдесят лет. Голда уговорила сестру Шану присоединиться к ней, чтобы превратить Палестину в новую родину и будущий дом для «блуждающих евреев». Шана оставила мужа в Соединенных Штатах и вместе с Голдой и двумя своими детьми села на судно.
«Pocahontas» направился в Тель-Авив с пассажирами третьей волны эмиграции («алии»). Позже Голда сказала: «Это было чудом, что мы пережили ту поездку». Судно вышло в море 23 мая 1921 года с 23-летней Голдой, ее мужем Моррисом, сестрой с двумя детьми и еще с двадцатью тремя энтузиастами-сионистами на борту. Путешествие оказалось невероятно тяжелым – на корабле произошли мятежи и бунты, во время которых был убит капитан, продовольствия не хватало и пассажиры практически голодали. 14 июля группа наконец прибыла в Тель-Авив, но вместо мечты, вместо райского уголка, каким они представляли себе Тель-Авив, измученные путники на самом деле увидели поселение среди пустыни, основанное лишь двенадцать лет назад, без растительности и естественных ресурсов. Увиденное напомнило прибывшим скорее картину с другой планеты, бесплодной и дикой – они были горько разочарованы, многие заплакали, отчаявшись, и захотели вернуться, в том числе и Шана. Впоследствии фактически треть группы действительно вернулась в Соединенные Штаты. И только Голда была радостно возбуждена и непрерывно повторяла: «Я глубоко счастлива!».
Вот так Голда и ее муж оказались в Палестине, на полоске опустошенной земли – 240 миль в длину и 60 в ширину. Но пустыня эта была воплощением детской мечты Голды об отечестве для своего многострадального народа – она полюбила ее с первого дня и решила превратить эту застывшую полоску пустыни в счастливый дом для себя и для своих соплеменников.

Мейерсоны вступили в киббуц в Мерхавии, в деревенскую коммуну, жители которой жили «как при коммунизме» – там были общими предметы быта, одежда, продукты. При этом хватало серьезных проблем – в основном, антисанитарных, из-за чего большинство жителей страдали малярией, также постоянно не хватало продовольствия. Тем не менее Голда любила жизнь киббуца, была полна оптимизма и активно трудилась, за что вскоре была избрана в управляющий комитет. Так она стала делегатом сионистского конвента и встретила там многих будущих израильских национальных лидеров – Бен-Гуриона, Берла Кацнельсона, Залмана Шазара и Давида Ремеза. Можно сказать, что Голда Меир начинала свою борьбу за независимость Израиля, собирая миндаль, выращивая цыплят, присматривая за детьми в деревенской коммуне, параллельно изучая иврит и арабский язык. Шана, сестра и задушевная подруга Голды, говорила о ней: «Голда всегда стремилась быть тем, кем она должна была быть».
Тем не менее жизнь в киббуце оказалась слишком трудной для Морриса, и ему удалось уговорить жену переехать в Тель-Авив, чтобы начать семейную жизнь. В 1923 году у них родилась дочь Сара, в 1926-м – сын Менахем. При этом Голда продолжала работать секретарем Женского трудового совета в Иерусалиме, казначеем которого она была назначена в 1924 году, что позволило ей участвовать в различных международных конференциях.
В 1928-29 годах Голда стала делегатом Американской Сионистской партии и прибыла в Соединенные Штаты впервые с тех пор, как оттуда уехала. В 1929 году она была избрана делегатом на Всемирный сионистский конгресс. Меир переехала в Нью-Йорк и путешествовала по стране в течение двух лет. Ее свободное владение английским языком, русским, идиш, ивритом, немного арабским не только способствовало выполнению этой работы, но в еще большей мере помогло ей в дальнейшей карьере.
В автобиографии Голда Меир писала: «Я не выбирала карьеру. Я не выбирала профессию. Просто так получилось». На самом деле она выбрала мечту, за которой следовала до конца своих дней.
В тридцатые годы Голда объездила весь мир как представитель Всемирной сионистской организации и Еврейского агентства. Она занимала множество постов, включая должность секретаря правления «Cupat Holim», организации, занимавшейся медицинским обслуживанием еврейского населения Палестины. Видные деятели Израиля были ее друзьями. Голду называли «золотой девушкой» сионистского движения, в то же время сама она жила по-спартански – спала на кушетке, часто не имея элементарных удобств типа электричества, газа, персонального телефона. Иногда она могла расстроиться из-за бытовых проблем, но никогда не задумывалась, когда приходилось с хладнокровным спокойствием противостоять вооруженным врагам.
Когда незадолго до Второй мировой войны арабы присоединились к гитлеровской оси, Меир отправилась в агитационное турне, выступала на митингах, призванных убедить ее юных соотечественников присоединиться к Британии. Ей удалось сагитировать около 33тысяч молодых сионистов для вступления в Британские вооруженные силы.
Во время войны Голда была назначена главой Сионистского политического департамента и служила в Британском военном экономическом консультативном совете. В 1943 году ей пришлось судиться с Британией по вопросу управления Палестинским государством, и благодаря этому процессу она приобрела еще большую известность, не отступив перед лицом грозного британского судьи. «Вы не должны так обращаться со мной», – заявила она судье, когда тот пренебрежительно заговорил с ней. Народ любил ее за безрассудную смелость.
В послевоенной борьбе за установление независимого еврейского государства Голда присоединилась к группе Бен-Гуриона. Когда в критический момент лидеры группы были арестованы и заключены в тюрьму, Голда Меир была назначена номинальной главой правительства. Как раз в это время в Палестину направлялся корабль «Exodus», перевозивший на борту 4700 перемещенных евреев из Северной Европы, в том числе 400 беременных женщин. Политические махинации Британии и арабов привели к международному инциденту, когда британские эсминцы блокировали судно на пути к Палестине. Меир приняла в судьбе корабля личное участие и вступила на его борт, бросив вызов Британским вооруженным силам и заявив: «Вы все можете присоединиться к нам». После инцидента с «Exodus» секретарь Британского военного совета Альберт Спенсер сказал: «Голда – самая одаренная женщина, которую я встречал… Подобно мистеру Черчиллю, она находит простое решение любой проблемы».
В 1947 году Генеральная ассамблея ООН наконец проголосовала за раздел Палестины и независимость Израиля, после чего министр обороны США Джеймс Форрестол сказал: «45 миллионов арабов собираются сбросить 250 тысяч евреев прямо в океан». Тогда евреи стали вынуждены бороться за свою жизнь в прямом смысле этого слова. За первые две недели после резолюции ООН погибли 93 араба, 84 еврея и семь британских солдат. Меир направилась в Иерусалим, где борьба приобрела жесточайший характер. Проявив стойкость и выдержку, столкнувшись с реальной смертельной опасностью, отдыхая по четыре часа в сутки, Голда мужественно пережила эти тяжелейшие несколько месяцев. На вопросы журналистов о том, как она перенесла все это, отвечала: «Мы просто хотели остаться в живых, а наши соседи хотели видеть нас мертвыми. Это не тот вопрос, по которому есть большие возможности для компромисса».
Давид Гинзберг, выступая на Еврейском конгрессе в 1946 году, говорил о Голде: «Динамизм – вот ее главная черта… Это не стиль или схема, не что-то выработанное или выученное. Это просто ее образ жизни, это то, какой она была всю жизнь, то, какой она будет вечно». Будучи красноречивым оратором, всегда умеющая высказаться элегантно и проницательно одновременно, Меир так определила причины их победы в борьбе за выживание: «У нас было секретное оружие – отсутствие альтернативы».
В тот исторический период сразу две большие проблемы возникли на пути становления независимого Израиля. Во-первых, у страны не было денег, во-вторых, король Иордании заявил, что арабы готовы пожертвовать десятью миллионами своих жизней из пятидесятимиллионного арабского населения, лишь бы уничтожить полмиллиона евреев в Палестине. То есть арабы собирались пожертвовать десятками миллионов жизней за 240-мильную полоску неплодородной земли, которую евреи фактически выкупили за чрезмерно высокую цену в 20-30-е годы у тех же арабов.
Голде Меир удалось блестяще решить обе проблемы. В первую очередь она собралась встретиться с королем Иордании Абдуллой, чтобы предотвратить надвигающуюся войну. Когда друзья предупреждали ее, что такая миссия смертельно опасна, Голда отвечала: «Я готова пойти в ад, если это даст шанс спасти жизнь хотя бы одного еврейского солдата».
Меир переоделась арабской женщиной и перешла границу, чтобы встретиться с Абдуллой, который, по сути, боялся ее еще больше, чем она его. Шофер-араб был «так испуган, что высадил ее прежде, чем они достигли места встречи». Король спросил, почему она с таким нетерпением борется за независимое еврейское государство. В своей неподражаемой манере Меир ответила: «Я не думаю, что две тысячи лет можно воспринимать как большую спешку». Она сказала Абдулле, что если будет война, то Израиль в ней победит. В автобиографии она напишет: «Это была величайшая наглость с моей стороны, но я знала, что мы должны победить».
Еще одной миссией Голды Меир в деле создания новой страны была задача собрать финансовые средства, чтобы спасти соплеменников от неминуемой гибели. Десять миллионов арабов, которые окружали евреев со всех сторон, только и ждали момента для атаки. Еврейское население в районе линии фронта собиралось даже покинуть свои территории – люди объясняли Голде, что для обороны своих рубежей им нужны оружие и танки стоимостью не менее 10 миллионов долларов. Она пообещала: «Хорошо. Вы остаетесь, а я достану 10 миллионов на наши танки».
Позже она говорила: «Это был блеф. Откуда мне было взять 10 миллионов долларов?». Тем не менее Голда немедленно поехала в Америку, где начала лихорадочно добывать средства, в первую очередь обратившись с взволнованной мольбой о помощи к женщине, которой всегда восхищалась – Элеоноре Рузвельт.
Преодолев все трудности, Голда Меир внесла важнейший вклад в дело становления и защиты своей только рожденной страны. Используя свою харизму, свой магнетизм, свою неистощимую энергию, она собрала за три месяца 50 миллионов долларов. То, что она сделала, можно оценить, лишь приняв во внимание, что сумма в 50 миллионов долларов в три раза превышала стоимость годовой добычи нефти в Саудовской Аравии в 1947 году. Когда Голда вернулась, потрясенный Бен-Гурион сказал: «Когда-нибудь, когда история будет написана, там обязательно будет упомянуто, что была такая еврейская женщина, которая достала деньги, сделавшие возможным создание нашего государства».
Меир вернулась из Америки совершенно изнуренной. 13 апреля 1948 года она перенесла сердечный приступ – усталость и стрессы взяли свое, и Голда была вынуждена наконец взять трехнедельный отпуск. Когда 14 мая 1948 года было провозглашено Государство Израиль, Голда уже снова была на ногах.
В тот день мечта ее сбылась. Хорошо осведомленные политики говорили: «Если Бен-Гурион – это отец Израиля, то Голда – его мать». Голда Меир выиграла битву своей жизни и неудержимо рыдала во время церемонии. Сегодня мы знаем, что на самом деле ее борьба продолжалась еще на протяжении 25 лет – борьба за то, чтобы удержать арабов от попыток уничтожить ее народ. И, конечно, Голда была бы потрясена, если бы тогда кто-то сказал ей, что через двадцать лет, 27 марта 1968 года, она будет единогласно избрана четвертым премьер-министром ее любимой страны.
Голда Меир, родившаяся в российской империи, выросшая в гетто Милуоки, учившаяся всего лишь один год в колледже, стала единственной женщиной, подписавшей Декларацию независимости Израиля, его первым послом в СССР, первым министром труда и социального страхования, первой женщиной-министром иностранных дел, и, наконец, первой и единственной женщиной-премьер-министром своей страны.
Девизом «золотой девушки» были слова: «Если ты хочешь этого, то это уже не мечта». И она умела хотеть так, что этого непреклонного желания было более чем достаточно, чтобы превратить мечту в реальность – именно так, под аккомпанемент рыданий Голды Меир и национального гимна Израиля «Hatikvah» в исполнении оркестра, родилась новая страна. Декларация Независимости Израиля покончила с блужданиями евреев без родины продолжительностью почти в две тысячи лет.

После провозглашения независимости Меир снова предложили пост в Иерусалиме. Там было очень неспокойно, происходили кровопролитные столкновения, ежедневно умирали люди, повсюду стреляли. Но Голда была готова на все – хоть подносить ручные гранаты на линию фронта.
В сентябре 1948 года Голда Меир стала первым послом Израиля в Советском Союзе. Она была назначена на этот пост не из политического фаворитизма, который имеет место в большинстве правительств, а потому, что по своей высочайшей квалификации более всех подходила для этой работы – свободно говорила по-русски, знала историю и культуру страны, была наиболее умелым дипломатом в правительстве.
Но в апреле 1949 года Меир вернулась в Израиль, чтобы принять новый пост министра труда и социального страхования в кабинете Давида Бен-Гуриона, ставшего премьер-министром. Последующие семь лет Голда посвятила этой невероятно важной работе, создавая национальный план страхования соотечественников. А в июле 1956 года Меир была назначена министром иностранных дел и стала представителем Израиля в Организации Объединенных Наций.
В течение следующих десяти лет Голда Меир в качестве дипломата объездила весь мир, с огромным успехом исполняя роль Жанны д’Арк перед вновь появившимися молодыми нациями, в частности, африканскими. Она выполняла почти евангелическую персональную миссию помощи борющимся народам новых государств Южной Африки, превратив участие в их борьбе за выживание в свою личную историю. В июле 1968 года Меир оставила пост министра иностранных дел по причине преклонного возраста. Но несколько месяцев спустя она вновь была призвана к политической жизни из-за внезапной кончины премьер-министра Леви Эшкола.
17 марта 1969 года Голда Меир была единодушно избрана четвертым премьер-министром Израиля. В своей официальной речи она сказала: «Наша судьба не может и не будет определяться никем другим, кроме нас самих». Эта стойкая женщина наконец возглавила нацию, на создание которой потратила всю жизнь.
Мир и спокойствие любимой страны были главной целью Голды Меир как главы государства. Она не собиралась быть легкой добычей для противника. Хотя соглашение о прекращении огня и было заключено, на границах часто возникали конфликты. Именно поэтому Меир «в семьдесят лет работала долгими часами так, как никогда ранее», и много ездила по миру. Своим критикам, которые говорили, что ей стоило бы больше заботиться об имидже Израиля, премьер-министр отвечала: «Если у нас есть выбор между тем, чтобы погибнуть, вызвав всеобщее сочувствие, или выжить с плохим имиджем, то лучше уж мы останемся живы, имея плохой имидж».

Условный «мир» продлился недолго. Рядом всегда была грозящая опасность, но прекращение огня давало обманчивое чувство безопасности для части кабинета министров. Но Меир интуитивно чувствовала, что война близка, и поделилась своими сомнениями с членами кабинета и советниками.
Йом Кипур – Судный День – торжественный еврейский религиозный праздник. Большая часть министров отсутствовала на работе во время Судного дня 1973 года, но женская интуиция Голды Меир подсказывала – что-то не в порядке. Поступали тревожные сообщения с арабских территорий. Советники и члены кабинета уверяли: «Не беспокойтесь. Войны не будет», но предчувствия подсказывали другое.
Она созвала срочное заседание в полдень 5 октября, за день до Йом Кипура, и в присутствии всего нескольких членов кабинета заявила: «У меня ужасное предчувствие относительно всего, что происходит. Это напоминает мне 1967 год… Я думаю, это все что-нибудь да значит». Начальник канцелярии, министр обороны, шеф разведки и министр торговли в один голос ответили: «Не существует никаких проблем». Позже Меир вспоминала: «Я должна была прислушаться к голосу своего сердца и объявить мобилизацию. Я уже тогда знала, что должна была так поступить, и мне предстоит прожить с этим ужасным знанием всю оставшуюся жизнь».
Интуиция не подвела Голду Меир – она оказалась права. Война Судного дня унесла 2500 еврейских жизней, многие из которых могли бы быть спасены, если бы кабинет министров поверил своему премьеру.
Меир всегда верила, что сила важна как для государства, так и для человека. Если бы эта женщина не была сильной, то нация, вероятно, не выжила бы. И без своей внутренней силы она не смогла бы работать с такой энергией. Во время войны Судного дня Голде Меир было далеко за семьдесят, но она никогда не покидала офис более чем на час, спала едва ли четыре часа в сутки, иногда задремав прямо на своем рабочем месте, неся постоянную бессменную вахту по защите ее любимого народа и его молодых солдат.
На пятый день войны, когда, казалось, уже близок был полный разгром, Меир среди ночи позвонила госсекретарю США Генри Киссинджеру. Его помощник ответил: «Сейчас полночь, подождите до утра». Меир сказала: «Меня не заботит, который теперь час. Нам нужна помощь сегодня, потому что завтра может быть слишком поздно. Я полечу в Америку инкогнито, чтобы встретиться с Президентом Никсоном. Я хочу вылететь как можно быстрее». Киссинджер капитулировал и пригласил ее в Вашингтон.
Сила и уверенность Голды Меир сделали свое дело, и американский воздушный мост заработал как раз вовремя, чтобы спасти и битву, и нацию. Эта неунывающая семидесятипятилетняя женщина еще раз использовала свой бескомпромиссный дух, чтобы спасти свой народ, отказавшись принять слово «нет» в качестве альтернативы действию.
Голда Меир ушла в отставку 10 апреля 1974 года после пяти бурных лет в качестве премьер-министра. Ей было семьдесят шесть лет. «Было выше моих сил дальше нести это бремя», – говорила она. В Палестине было восемьдесят тысяч евреев, когда она приехала туда в 1921 году, и три миллиона, когда она покинула свой кабинет в 1974-м. Эта всегда уверенная в себе женщина была воплощением силы в течение всей жизни. В своем прощальном заявлении в качестве правительственного чиновника она выразила концепцию выживания страны: «Если Израиль не будет сильным – не будет мира».
Голда Меир – одна из тех людей, которые были способны изменить мир к лучшему. Как Мартин Лютер Кинг, она смогла сделать это, потому что у нее была мечта. Она направила все свои жизненные силы на создание государства для своего многострадального народа, а после появления Израиля – на сохранение его безопасности. Когда народ попросил стать его вождем, она оставила свой дом, любимые книги и музыку и повела свою нацию сквозь войну к победе.
Голда Меир оставила этот мир более совершенным, чем он был прежде, и добилась этого благодаря своей личностной целостности и вере в дело всей своей жизни. Она скончалась 8 декабря 1978 года в Иерусалиме и была похоронена на горе Герцль.