«ФАМИЛИЮ МНЕ ДАЛ УТЕС НА ЛАНЖЕРОНЕ…»
120 лет назад в Одессе родился Леонид Утесов
«Я решил взять себе фамилию, которой никогда еще ни у кого не было, то есть просто изобрести новую. Естественно, что все мои мысли вертелись около возвышенности. Я бы охотно стал Скаловым, но в Одессе уже был артист Скалов. Тогда, может быть, стать Горским? Но был в Одессе и Горский. Был и Горев, и Горин – чего только не было в Одессе! Но, кроме гор и скал, должны же быть другие возвышенности. Холм, например. Может быть, сделаться Холмским или Холмовым? Нет, в этом есть что-то грустное, кладбищенское – могильный холм… Что же есть еще на земле выдающееся, мучительно размышлял я, стоя на Ланжероне и глядя на утес с рыбачьей хижиной. Боже мой, подумал я. Утесы, есть же еще утесы! Я стал вертеть это слово так и этак. Утесов? — мелькнуло у меня в голове… Да, да! Утесов! Именно Утесов!»
(Из книги Леонида Утесова «Спасибо, сердце!»)
Кажется, об этом артисте уже все известно. Он сам в разные годы написал три книги. Неоднократно публиковал свои воспоминания, рассказывал о своей жизни в теле- и радиопередачах. Однако Утесов не был бы Утесовым, если бы не использовал в своих повествованиях некоторые элементы недосказанности, а иногда и мистификации. Не зря журналисты называли Утесова легендой советской эстрады. Вот о некоторых легендах из его жизни давайте вспомним сегодня.
Легенда первая
Начнем с начала. То есть с рождения будущего корифея.
«Я родился в Одессе. Вы, думаете, я хвастаюсь? Но это действительно так. Многие бы хотели родиться в Одессе, но не всем это удается. Для этого надо, чтобы родители хотя бы за день до вашего рождения попали в этот город. Мои – всю жизнь там прожили», – какой теплотой и любовью к родному городу пронизаны эти слова маэстро…
Но вот с датой рождения возникла некоторая закавыка. Леонид Осипович Утесов (Лейзер Вайсбейн) родился 9(21) марта 1895 года в семье мелкого одесского коммерсанта Осипа Калмановича и Малки Моисеевны, в девичестве Граник. В одном из своих писем Леонид Утесов однажды писал: «Секрет Одессы для каждого разный. Для одних – море, солнце, лазурное небо. Для других – напоминание о привязанностях к людям, которые дороги. Для третьих – очаровательная специфика одесситов. Я считаю, что родился 22 марта, энциклопедия считает, что 21-го. Она энциклопедия и ей видней». Получается, не учли энциклопедисты, что к датам «по новому стилю» надо прибавлять 13 дней. Вот и ошиблись.
Легенда вторая
Многие считают, что Утесов родился на Молдаванке. Однако ошибочка вышла, ну не повезло Леониду Осиповичу родиться в столь колоритном районе, каких-нибудь два квартала не дотянул. Зато теперь недалеко от знаменитой Молдаванки находится небольшая улица, которая с 1982 года носит имя Утесова.
Кинорежиссер Алексей Симонов знал этот дом под другим адресом – Треугольный переулок, дом 11. Вот что он писал в своих воспоминаниях: «В Одессе мы сняли несколько кадров (речь идет о съемках телефильма «С песней по жизни» о жизни и творчестве Леонида Утесова): на Дерибасовской разные люди показывают руками в разном направлении. Смонтированные через титр «Где здесь живет Утесов?», эти кадры складывались в эпизод, который завершался указующим перстом Дюка и приводил нас в Треугольный переулок, 11, где Леонид Осипович родился».
О том, какой неожиданной была реакция зрителей на этот телефильм, Леонид Утесов писал: «Любопытно, что после того, как телевидение показало фильм «С песней по жизни», а в нем кадр с двухэтажным домом в Треугольном переулке Одессы и номер дома, в Москву стали приходить пачки писем. Но так как такого адреса в Москве нет, то письма приходили все-таки ко мне. Но и в одесский Треугольный переулок, дом 11, пришло около сотни писем из Москвы и других городов».
Легенда третья
В середине 50-х годов Утесов шутил: «Образование высшее без среднего. Окончил институт имени Склифософского». Впервые эта шутка прозвучала после операции, которую артисту сделали в Склифе. Неточность заключается в том, что Утесов все-таки не был неучем.
В положенный срок Ледя начал учиться. Он был принят в частное коммерческое училище Генриха Файга, которое славилось тем, что отсюда никогда никого не исключали за неуспеваемость. Кроме того, в училище Файга еврейских ребят принимали в количестве 50 процентов от общего числа учащихся, поэтому в условиях существующей в России «5% нормы» это заведение было единственной возможностью для многих одесских детей получить среднее образование. Однако училище Утесов все же не окончил, его исключили за неудовлетворительное поведение. Как он утверждал, это был единственный случай в истории школы. В военном билете Л.О.Утесова в графе «образование» было записано – 6 классов коммерческого училища. Утесов говорил: «У меня незаконченное низшее…».
Легенда четвертая
Всю жизнь Леонида Утесова преследовали слухи о его любовных похождениях. В отличие от Пушкина, «донжуанский список» Утесова не сохранился, а вот первый неудачный опыт нашел свое отражение в утесовских мемуарах.
Покинув коммерческое училище, Ледя примкнул к цирку Бороданова и отправился с ним на гастроли. В Тульчине Утесов заболел и отстал от цирка. И как вспоминал, чуть было не женился. В Тульчине его поселили на квартире в семье местных музыкантов Кольба. Когда юный артист заболел воспалением легких, хозяева отнеслись к нему с большим сочувствием. Наибольшее внимание уделяла больному хозяйская дочь Аня. Неудивительно, что после выздоровления Леде предложили жениться на Аннушке, и чувствуя себя в долгу, он дал согласие. В семье его стали величать женихом. Совсем поправившись, Ледя попросил разрешения поехать в Одессу, чтобы получить согласие родителей и привезти свой «гардероб». То, что юноша желал получить родительское благословение, говорило о его серьезности, а наличие «гардероба» предполагало определенный достаток жениха. Для этого ему купили билет, заказали извозчика и дали на дорогу рубль семьдесят (немалые по тем временам деньги!). В Одессе Ледя быстро позабыл о болезни, о Тульчине. Забыл и свою невесту Анечку Кольба. Правда, какое-то время от нее еще приходили письма, но затем и их поток иссяк…
…Прошли годы. В конце гражданской войны Утесов, уже достигший определенной актерской славы, приехал на гастроли в Киев. Однажды вечером вместе с приятелем зашел в один из кафе-шантанов. Присев за столик, они обратили внимание на красивую женщину, у которой из-под шляпы с широкими полями живописно выбивались пряди каштановых волос. Друзья пригласили ее к своему столу. Дама долго и тщательно изучала меню, а затем выбрала что-то незначительное и недорогое. Молодые люди настаивали, чтобы их гостья заказала что-нибудь еще, но та категорически отказывалась. И только к концу вечера задала Утесову вопрос: «Вы – Ледя?». «Да», – ответил удивленный артист. «Вы узнаете меня?» – спросила прекрасная незнакомка. «Нет», – честно ответил Утесов. «Я Анна Кольба, ваша невеста. Вы остались должны моим родителям рубль семьдесят. Теперь я с вами в расчете…». И грациозно поднявшись из-за стола, прошла вдоль столиков на улицу. Больше они не встречались. После войны следы популярной исполнительницы цыганских романсов Анны Кольба затерялись…
Наверное, Леонид Осипович был одним из первых советских артистов, за которым тянулся длинный шлейф досужих, а иногда и обоснованных слухов.
По воспоминаниям друзей Леонид Осипович был хорошим семьянином, очень любил жену Елену Осиповну и дочь Диту. Но все же бывало влюблялся в своих эстрадно-театральных партнерш. Однажды даже оставил семью и переехал к новой пассии. Шли дни, и Утесову все больше не хватало заботливости жены, которая умела поддерживать тепло домашнего очага, берегла здоровье мужа, создавала ему все условия для работы. В те годы отопление в домах было печным. Для этого нужны были дрова. А молодая красотка, с которой жил Леонид Осипович, предпочитала тратить деньги не на дрова, а на новые наряды. Прознав об этом, Елена Осиповна заказала машину дров к дому, где жил Утесов. А своей сопернице направила записку: «Топи, не жалей дров. Береги Ледечку». После этого Леонид Осипович немедленно собрал чемодан и вернулся к семье.
Легенда пятая
Широкую популярность Утесов приобрел после съемок фильма «Веселые ребята». А начиналась кинобиография артиста в Одессе в далеком межреволюционном 1917 году, когда он впервые был приглашен для съемок в кино. Режиссер Александр Разумный экранизировал книгу «Лейтенант Шмидт – борец за свободу», но к сожалению, на сегодня фильм вообще не сохранился – нет ни одного фото, ни одного обрывка пленки. Двадцатидвухлетнему Утесову была поручена роль пожилого адвоката. Леонид Осипович вспоминал: «Многое улетучилось из памяти, и потому сюжета я не припоминаю. Я играл роль защитника лейтенанта Шмидта, известного дореволюционного адвоката Зарудного…Меня «приклеили к бороде и усам», и я сделал вид, что произношу речь. Несколько лет спустя я видел этот кадр и очень смеялся…».
Далее был Ленинград, где в 1923 году Утесов участвовал в киноленте «Торговый дом «Антанта и Ко», а в 1925-м снялся в кинофильме «Карьера Спирьки Шпандыря» режиссера Бориса Светлова. Как писал одесский киновед Георгий Островский: «Фильм этот был комедией, и Утесов играл в нем ловкого мошенника, обаятельного жулика, «почетного гостя милиции», как представляет его один из титров… В этом фильме Утесов играл по-эстрадному броско, явно используя краски одесских персонажей, оставаясь под комедийной маской афериста признанным любимцем публики». Фильм вышел на экраны в мае 1926 года. Но, к сожалению, сохранился не полностью. Сегодня его отдельные части можно просмотреть в киноархиве России (бывший Госфильмофонд СССР).
Вторым фильмом 1926 года, в котором снимался Леонид Утесов, была картина «Чужие» того же Бориса Светлова. В ней Утесов играл красноармейца Егорова, который после окончания войны и демобилизации приходит в суд с повинной – он убил женщину. В процессе судебного разбирательства раскрывается трудная и трагическая судьба этого человека. Интересно то, что роль дочери красноармейца Егорова сыграла тогда совсем еще юная Эдит Утесова. Георгий Островский писал: «Утесов предстал серьезным драматическим актером, достаточно убедительно стремящимся показать психологическое состояние своего героя, его взаимоотношения и с чуждыми ему людьми, и с дочерью…». Фильм сохранился в Госфильмофонде полностью.
А сам Утесов о работе с Борисом Светловым вспоминал: «…я снялся в двух больших фильмах, не ставших шедеврами кинематографии и не соблазнивших меня на переход в великое немое искусство. Вы же понимаете, что превратить меня в немого трудно – легче в покойника».
Легенда шестая
Как вспоминал известный артист Михаил Водяной, Леонид Осипович неоднократно говорил, что в числе его одесских почитателей был и небезызвестный Мишка Япончик (Михаил Винницкий) – некоронованный король преступной Одессы, который часто приходил на концерты Утесова.
Однажды к Леониду Утесову прибежал испуганный коллега – одесский куплетист Лев Зингерталь. Он взволнованно поведал Утесову, что у него украли фрак. Это была катастрофа – без фрака его не выпускали на сцену. Леонид Осипович тут же пошел в кафе «Фанкони» на углу Екатерининской и Ланжероновской, где был своеобразный штаб Мишки Япончика и откуда Миша со своими подельниками «руководили» всей жизнью воровской Одессы. В кафе Япончик пригласил его к своему столику. Но Утесов отказался от приглашения и рассказал о краже фрака. Раскосые глаза Япончика (за что он и получил свое прозвище) гневно сверкнули, и, обращаясь к одному из своих «подчиненных», он прошипел: «Что вы наделали? Вы же лишили человека куска хлеба. Чтобы через полчаса у него был фрак!». Утесов тут же вышел из кафе, сел на извозчика и приехал к театру. У входа его ожидал Зингерталь, на котором не было лица. Выяснилось, что ему принесли… восемнадцать фраков разных цветов. «Подчиненные» не смогли установить, какой именно из украденных на тот момент в Одессе фраков принадлежал Зингерталю…
Вот еще одна из утесовских историй, связанная с Япончиком.
Во время гражданской войны в Одессу переезжали артисты из Питера, Москвы, Киева, Харькова. Работы для многих не нашлось, актеры голодали. И вот Вера Холодная, Утесов и другие популярные артисты решили помочь коллегам – провести гала-представление, сбор с которого должен был пойти в пользу голодающих актеров. Однако билеты приобретались неохотно – оказывается, зрители боялись ходить вечером по городу, где орудовали бандиты Япончика. Чтобы концерт мог состояться, Утесов пошел на очередную встречу к Япончику и попросил его в этот вечер «никого не трогать». «Король» согласился. На афишных тумбах тогда расклеили афиши со странной припиской: «Свободный ход по городу до 6 утра». Одесситы текст поняли. Театр был полон.
Легенда седьмая
То, что произошло в феврале 1923 года в Ленинграде, достойно было книги рекордов Гиннесса. Афиши сообщали: «Палас-театр приглашает всех желающих в пятницу, 2 февраля 1923 года, на показательный синтетический вечер-спектакль Л.О.Утесова. От трагедии до трапеции Утесов показывает все…». Представление начиналось в восемь часов вечера и длилось до двух часов ночи. Успех был сенсационным.
Первым номером шла сцена у следователя из спектакля «Преступление и наказание» по Достоевскому. Утесов играл Раскольникова, его глаза и пластика поразили всех зрителей. Далее был показан акт из оперетты Оффенбаха «Прекрасная Елена», где Утесов в роли Менелая был остроумен и смешон. После – скетч «Американская дуэль», там Утесов играл роль Лейбовича.
Затем следовал дивертисмент: Утесов пел куплеты, читал комические рассказы, в качестве скрипача принимал участие в концертном трио, исполнял эксцентрические танцы, выступил в двух опереточных дуэтах, в паре с балериной танцевал классический вальс, пел романсы и пародии, аккомпанируя себе на гитаре. Кроме того, им были исполнены цирковые номера – Утесов был клоуном, акробатом, жонглером и музыкальным ексцентриком, а также дирижировал комическим хором. Под конец вечера, как напоминание о своих успехах в цирке Бороданова, Утесов исполнил номер на трапеции… Как вспоминали очевидцы, спектакль был незабываемым.
Легенда восьмая
В 1927 году Утесов с партнерами был на гастролях в Риге (тогда столице буржуазной Латвии), где его выступления имели большой успех. Во время этих гастролей произошел забавный и в то же время неприятный казус. О нем в 1972 году сообщил Центральный государственный исторический архив Латвийской ССР. При просмотре архивов рижской политической полиции за 1927 год были обнаружены документы, относящиеся к пребыванию в Риге летом-осенью 1927 года группы советских артистов, в состав которой и входил Утесов-Вайсбейн Леонид Осипович (так было указано в материалах). Сохранился протокол допроса Утесова в полиции, фотографии Леонида Осиповича (анфас и в профиль), и ряд других документов. А начиналось все так.
Агенты спецслужб пристально следили за выступлениями советских артистов и доносили, что все выступления Утесова пронизаны коммунистической идеологией. В частности, подчеркивалось, что в пьесе «Обручение», где главную роль исполнял Л.О.Утесов, он резко акцентировал классовую рознь между богатыми и бедными. Политическая полиция усмотрела серьезную опасность выступлений Утесова для буржуазного строя Латвии. В октябре 1927 года она задержала его, сфотографировала и, как полагается, подвергла допросу, на котором Утесов категорически опроверг вымысел, будто бы он прибыл в Латвию со «специальным заданием». Несмотря на это, был поставлен вопрос о высылке «опасного актера» из Латвии.
Легенда девятая
В 1927 году Утесов поступил в Ленинградский театр сатиры. Особенным успехом там пользовалась пьеса Якова Мамонтова «Республика на колесах», с которой и начала свою жизнь знаменитая песня «С одесского кичмана». Позже, когда Утесов создаст свой «Теа-джаз», он включит «Кичман» в программу коллектива. Театральный критик Симон Дрейден в 1929 году писал: «Особо следует отметить исполнение Утесовым «С одесского кичмана». Эта песня может быть названа своеобразным манифестом хулиганско-босяцкой романтики. Тем отраднее было услышать ироническое толкование ее, талантливое компрометирование этого «вопля бандитской души».
Песня стала шлягером того времени. «Успех был такой, – рассказывал Утесов, – что вы себе не представляете. Вся страна пела. Куда бы ни приезжал, везде требовали: «Утесов, «С одесского кичмана»!»
Однажды начальник реперткома Комитета по делам искусства Платон Михайлович Керженцев предупредил артиста: «Утесов, если вы еще раз где-нибудь споете «С одесского кичмана», это будет ваша лебединая песня. И вообще, эстрада – это третий сорт искусства, а вы, Утесов, не артист». На что Леонид Осипович заметил: «А ведь Владимир Ильич Ленин в Париже часто ездил на Монмартр слушать известного шансонье Мотегюса. Ленин высоко ценил этого артиста». Керженцев с насмешкой произнес: «Да, но ведь вы-то не Монтегюс». «Но и вы, Платон Михайлович, между нами говоря, тоже не Ленин», – самым вежливым тоном ответил Утесов, попрощался и ушел.
В 1935 году после того, как ледокол «Челюскин» застрял во льдах Арктики и наши летчики, рискуя жизнью, спасли отважных челюскинцев, Сталин устроил в Кремле прием в честь полярников. На прием в Георгиевском зале был приглашен и оркестр Утесова. В начале концерта Утесов исполнил песню «Осенний пруд», реакция на которую была сдержанной. Вдруг в паузе к нему подошел офицер в форме и сказал: «Товарищ Утесов, пожалуйста, «С одесского кичмана». Утесов, извиняясь, ответил, что эту песню он уже не исполняет. Через несколько минут офицер снова подошел к артисту и повторил свою просьбу. В этот раз Утесов объяснил, что сам начальник реперткома товарищ Керженцев запрещает ему петь эту песню. Еще через некоторое время все тот же офицер прошептал Леониду Осиповичу: «Товарищ Утесов, пожалуйста, «С одесского кичмана». Товарищ Сталин просит». О дальнейших событиях Утесов рассказывал следующее: «Ну, товарищу Сталину, сами понимаете, я отказать не мог. Что вам сказать? Когда я кончил, он курил трубку. Я не знал, на каком я свете, и вдруг он поднял свои ладони, и тут они начали аплодировать бешено, как будто с цепи сорвались. А наши герои-полярники, в унтах, вскочили на столы! – тарелки, бокалы полетели на пол, они стали топать. Три раза я пел в этот вечер «С одесского кичмана», меня вызывали «на бис», и три раза все повторялось сначала».
Через несколько дней в центре Москвы Утесов встретил Керженцева. Конечно, он не мог удержаться и сказал: «А знаете, Платон Михайлович, я днями исполнял на концерте «С одесского кичмана» и даже три раза на бис». Разъяренный Керженцев прокричал, что с этой минуты Утесов может считать себя безработным и даже с волчьим билетом. И тогда Утесов добавил, что пел эту песню по просьбе Сталина. Буквально потеряв дар речи, Керженцев ушел прочь.
Друзья Утесова советовали: «Ледя, делай дырочку», намекая на скорый орден. Однако они ошиблись. Только в 1943 году Утесову было присвоено звание заслуженного, и только в 1945-м он был награжден первым орденом – Трудового Красного Знамени. Но разве в этом дело? Ведь уже с тридцатых годов Утесов стал одним из самых популярных артистов страны.
Легенда десятая
Долгие годы распространялись слухи о том, что в биографии Утесова был факт, когда он с оркестром бежал за границу. В жизни все было несколько иначе.
Вот как рассказывал об этом драматург Иосиф Прут: «Едем в московском трамвае – знаменитой «аннушке» – Утесов, Никита Богословский, я, еще кто-то из артистов утесовского джаза. Обсуждаем предстоящую премьеру «Веселых ребят», дело было в ноябре 1934 года. Вдруг возник спор, как быстро распространяются слухи. И Ледя громко, чтобы все пассажиры слышали, произносит: «А вы знаете, что Утесов с оркестром перешел границу из Владикавказа в Нахичевань!». Посмеялись, выскочили из «аннушки» и направились вдоль Тверской».
Дальше предоставим слово самому Утесову: «Когда в Москве состоялась премьера фильма, я был в Ленинграде. Получив «Правду» и «Известия», я с интересом стал читать большие статьи, посвященные «Веселым ребятам», и не мог не удивиться. В обеих статьях были указаны фамилии режиссера, сценаристов, поэта, композитора, всех исполнителей, даже второстепенных ролей, и не было только одной фамилии – моей. Будь это в одной газете, я бы счел это опечаткой, недосмотром редактора. Но в двух, и центральных, – это не могло быть случайностью. Естественно, я взволновался, но вскоре все стало проясняться… Темперамент воображения сплетников разыгрался до того, что они даже «убежали» меня за границу».
Так аукнулась артисту им же разыгранная шутка, и аукалась еще долгие годы. Когда отмечалось 15-летие советского кино, режиссер фильма «Веселые ребята» Григорий Александров был награжден орденом Красной Звезды, Любови Орловой присвоили звание заслуженной артистки, а Утесову вручили… фотоаппарат.
Легенда одиннадцатая
В 1965 году Леониду Утесову исполнялось семьдесят лет. Собрались как-то накануне юбилея у Утесова Ростислав Плятт, директор Дома актера Александр Эскин, кинорежиссер Алексей Симонов. Позже Симонов вспоминал блестящую импровизацию юбиляра на тему «В министерстве культуры решают, как быть с Утесовым, что ему к 70-летию дать»: «Он начинал с Героя Труда и медленно спускался по наградным ступенькам вниз, причем каждый такой шаг сопровождался самоуничижительными формулировками и нашим гомерическим хохотом. Помню дословно и последнюю фразу: «А поскольку Трудовое Красное Знамя у него уже есть – дать ему «мальчика и девочку» (имелся в виду орден Знак Почета), и пусть он гуляет с ними по своей Одессе».
А затем 23 апреля был и торжественный вечер в Театре Эстрады, и министр культуры Екатерина Фурцева, которая огласила Указ о присвоении Леониду Утесову звания народного артиста СССР, и овация, которая не прекращалась очень долго, ведь Утесов стал первым народным среди артистов столь многострадального жанра как эстрада.
Легенда двенадцатая
Известно, что Утесов обладал прекрасным чувством юмора, как говорится, за словом в карман не лез. Достаточно взглянуть на любую групповую фотографию, где изображен артист, – он всегда в центре что-то рассказывает, а все вокруг смеются.
…В марте 1982 года, почувствовав себя неважно, Леонид Осипович уехал на отдых в военный санаторий в Архангельском. Во время прогулки к нему подсел известный партийный деятель, некогда «примкнувший», Дмитрий Трофимович Шепилов. Разговорились. И Утесов рассказал генералу один из своих любимых анекдотов:
«Однажды во время первой мировой войны Николай Второй прибыл на фронт. Вдруг летит вражеский снаряд и, дымясь, падает к ногам царя… И в этот момент какой-то солдатик хватает снаряд, бросает его в рощу, где он и взрывается. Царь спрашивает:
– Фамилия?
– Никифоров, Ваше высочество!
– Женат?
– Холост, Ваше высочество!
Тогда царь говорит:
– Позвать сюда князя Голицына!
Князь является. Царь:
– Князь, полковник Никифоров просит руки вашей дочери.
Князь мнется.
– Понимаю, князь. Генерал Никифоров просит руки вашей дочери.
– Ваше высочество, генералов много…
– Хорошо, князь. Мой близкий друг просит руки вашей дочери.
Князь опять готов что-то возразить, но в этот момент бывший солдатик, хлопнув царя по плечу, говорит:
– Коля, друг, да пошли ты его подальше. Что мы без него бабы не сыщем?»
Рассказав анекдот, Утесов умолк. Шепилов посмотрел на артиста и, почувствовав неладное, бросился по аллее в корпус, позвал медиков, но спасти Утесова не удалось. 9 марта, в день, когда по старому стилю он родился, Утесова не стало…
Вот так и ушел Леонид Осипович – с шуткой на устах. Буквально. Не повлияли на него ни Москва, ни Питер, в которых ему довелось работать и жить, ни многочисленные гастрольные поездки. Утесов остался настоящим одесситом.
