Время мести
Суд над Эйхманом: говорят свидетели
60 лет назад в Иерусалиме начался суд над одним из главных гитлеровских преступников — Адольфом Эйхманом. Около 1600 документов были представлены на процессе, но показания 108 свидетелей, выживших в концлагерях, потрясли весь мир и как ничто другое раскрыли трагедию Холокоста. «Я чувствовал, что пришло время мести», — признается сегодня Йосеф Залман Кляйнман, самый молодой участник тогдашнего судебного процесса и один из немногих свидетелей, доживших до наших дней.
В израильской газете «Маарив» Майя Буэнос опубликовала свидетельства очевидцев, которые на русском языке вышли в газете «Новости недели». Предлагаем вашему вниманию несколько фрагментов из этой публикации.
* * *
Йосеф Залман родился в 1930 году в карпатском регионе, перешедшем от Чехословакии к Венгрии в результате Мюнхенского сговора 1938 года. Он не забыл роковую дату 19 марта 1944 года, когда Германия оккупировала Венгрию и приступила к планомерному истреблению евреев. Очень скоро Кляйнман и его семья были вынуждены перебраться в гетто, а менее чем через два месяца им сообщили о новой эвакуации: «Нас вывели конвоем, и я не забуду пакеты на обочине дороги, которые побросали дети, будучи не в силах их долго нести».
Только позже Кляйнман понял, что всю его семью, кроме брата, отправили в газовые камеры. Во время нашей беседы он вдруг вынул из черного пакета свою шапочку заключенного, и его жена Хая предложила показать ее внутреннюю, потрепанную сторону.
Дававший показания на суде в течение 40 минут Йосеф Кляйнман тогда впервые посмотрел Эйхману в лицо:
— Во время войны мы не знали, кто он такой. Не знали, кто главный. Только позже, когда об Эйхмане заговорили в суде над Кастнером, я начал узнавать его лицо по фотографиям. А когда, выйдя на свидетельскую трибуну, посмотрел на него и подумал, что все они сделали с народом Израиля, то почувствовал, что моя месть, наконец, свершилась. Я был очень взволнован. Нас в Освенциме было 3000 мальчиков в возрасте 14-16 лет, в живых остались всего около полусотни, и никто не знал, никто не говорил о нас. До того момента в суде.
В своих показаниях Кляйнман рассказал о трех тысячах подростках, находившихся вместе с ним в лагере, и о том, что он часто сталкивался с доктором Менгеле и пытался всевозможными уловками избежать смерти.
Еще одно запоминающееся свидетельство на суде — показания Ривки Йославской:
— Я смотрела на то, что было в яме. Видела несколько рядов мертвых людей. Подвели и нас. Настала моя очередь, я повернула голову, и палач спросил меня: «В кого стрелять первым? В твою дочь или в тебя?». Я ничего не ответила. Почувствовала, как дочь отрывают от меня, услышала ее последний вскрик и звуки выстрелов. Потом он повернулся ко мне. Схватил за волосы. Я услышала выстрел, но осталась стоять. Он начал перезаряжать пистолет, развернул меня и выстрелил. Я упала в яму и ничего не почувствовала, только ощутила какой-то груз на себе. Думала, что умерла, но все же что-то чувствовала. Я стала задыхаться, потому что на меня падали люди. Поняла, что могу двигаться, что я жива. Слышу выстрелы, падает еще один человек. У меня не было сил, но я боролась, старалась не задохнуться. Почувствовала, что понемногу поднимаюсь, люди кусают, царапают, тянут меня вниз, но я изо всех сил карабкаюсь наверх…
…Около полумиллиона переживших Холокост жили в Израиле в начале 1960-х годов — почти четверть населения страны. После судебных слушаний ужасы Холокоста перестали быть рассказами отдельных лиц — они стали национальной душевной травмой и обжигающей коллективной памятью. Как отметил поэт и писатель Хаим Гури, освещавший для прессы суд над Эйхманом, процесс произвел в израильском обществе драматические изменения: «Никто из нас не вышел оттуда таким, как вошел».
После этого процесса популярные в Израиле насмешки «гордых израильтян» над уцелевшими в Холокосте почти прекратились, шутки про «мыло из евреев» стали вызывать жесткую реакцию, произошло отрезвление общества, наконец-то осознавшего весь ужас происходившего с соплеменниками в недалеком прошлом. И слова «никогда больше» стали одним из девизов еврейского государства, сражающегося за свое существование и за жизнь всего народа.
