Страницы истории

ТРАГЕДИЯ ВЕЛИКОГО ДИВЕРСАНТА

Марк Штейнберг | Номер: 11/323 Ноябрь 2019

Летом 1941 года, через две недели после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, когда уже потеряны были огромные массивы территории, кремлевскому руководству стало очевидно, что насущной необходимостью является зафронтовая разведывательно-диверсионная деятельность. Поскольку площадь оккупации все росла, то и деятельность эта должна была принять широкие масштабы.
Но профессиональных кадров для создания и руководства такой мощной организацией в этот критический момент не оказалось. Парадоксально, однако, что до 1938 года именно такая шпионская организация существовала и вполне эффективно действовала в европейских, азиатских и американских государствах. Но затем ее руководители и многие рядовые функционеры были отозваны в Союз и после зверских пыток казнены.
А человек, создавший эту организацию и более 10 лет руководивший ею, 7 июля 1941 года был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к расстрелу с конфискацией имущества. Звали его Яков Исаакович Серебрянский (Бергман).
Яков Серебрянский родился в 1891 году в семье бедного минского еврея Ицки Бергмана. 16-летним учеником городского училища он вступил в боевую группу еврейской самообороны и участвовал в ликвидации пяти черносотенцев, организовавших погром в Могилеве. Затем Яков стал членом партии эсеров, боевиком одного из отрядов ее наиболее радикального крыла — максималистов. Он участвовал во многих террористических атаках, которые максималисты устраивали против царской администрации и членов реакционных группировок.
В конце 1912 года Яков был призван на военную службу, хотя и мог бы, как многие революционеры в России, избежать призыва, скрывшись за границей. Служил он в пехоте и в августе 1914 года был тяжело ранен во время боев в Восточной Пруссии. По излечении был демобилизован.
Яков оставался в рядах эсеров и после Февральской революции стал членом Бакинского совета от этой партии. В Баку он познакомился с 18-летней красавицей Полиной Натановной, сестрой своего друга. Она вскоре стала его женой, верной подругой и разделила все тяготы непростой судьбы выдающегося разведчика-диверсанта.
В то время Яков командовал отрядом охраны Бакинского совета, в 1920 году стал сотрудником Особого отдела так называемой Персидской Красной Армии, которая оккупировала иранскую провинцию Гилян. После эвакуации этой армии Серебрянский уехал в Москву, поступил в электротехнический институт, работал в газете «Известия».
Но в декабре 1923 года известный террорист, сотрудник ВЧК Яков Блюмкин завербовал Серебрянского в свою группу, которая направлялась для нелегальной работы в Палестину. С этого момента Яков Серебрянский и стал разведчиком — его зачислили в Иностранный отдел ОГПУ, занимавшийся шпионажем.
В декабре 1923 года Серебрянский приехал в Яффо. Вскоре Блюмкина отозвали в Москву и резидентом назначили Серебрянского. Он создал в Палестине глубоко законспирированную сеть из 30 нелегалов, в числе которых было немало членов боевой еврейской организации «Хагана». Именно среди них он подобрал нескольких человек, ставших его надежными помощниками в последующей диверсионной деятельности – И.Кауфмана, А.Турыжникова, Р.Рачковского.
По указанию начальника ИНО ОГПУ М.Трилиссера в Яффо была отправлена Полина, жена Якова. И хотя она не являлась официальным сотрудником ИНО, однако с тех пор всегда сопровождала мужа в его зарубежных командировках.
В декабре 1925 года Якова Серебрянского перебросили в Бельгию, затем — в Париж, где он стал резидентом разведки и действовал до апреля 1929 года. По возвращении в Москву Серебрянского назначили начальником отделения ИНО ОГПУ, в состав которого вошла созданная им же боевая нелегальная группа, получившая неофициальное наименование «группа Яши». Группа предназначалась для глубокого внедрения на объекты военно-стратегического характера в странах Америки, Европы и Азии на случай войны – для проведения диверсионно-террористических операций в тылу врага. Группа была независимым оперативным подразделением, подчинявшимся лично начальнику ОГПУ.
Созданная Серебрянским агентурная сеть охватывала США, Скандинавию, Прибалтику, Балканы, Францию, Германию, Китай, Японию, Палестину… Яков лично завербовал около 200 человек. И это были не только коммунисты, но и просоветски настроенные русские эмигранты. Впрочем, для вербовки он использовал не только идеологический фактор, но и материальный, а иногда — откровенный шантаж.

Примером деятельности группы может служить история с похищением генерала Александра Кутепова. Генерал возглавлял Российский общевоинский союз — наиболее активно действующую против СССР белогвардейскую организацию. Получив задание похитить Кутепова, летом 1930 года Серебрянский вместе с Турыжниковым и Рачковским прибыли в Париж. Оперативно изучив обстановку, определив местожительство и привычки генерала, они среди бела дня схватили его, затолкали в машину и вывезли за пределы города.
В операции участвовали и обеспечивали ее успешность местные члены группы. Но вывезти Кутепова в СССР им не удалось — от перенесенного шока он скончался. Исчезновение главы Российского общевоинского союза практически блокировало его деятельность. Проникновение белогвардейцев в СССР резко пошло на убыль и во второй половине 30-х годов почти прекратилось. За эту операцию Яков Серебрянский был награжден орденом Красного Знамени.

Когда в 1934 году был создан НКВД, «группа Яши» была подчинена лично наркому внутренних дел и получила совсекретное наименование СГОН — специальная группа особого назначения. При ней Серебрянский сформировал школу диверсантов, некоторые выпускники которой во время войны с Германией прославились своими действиями в тылу гитлеровцев. К сожалению, гораздо больше было таких, кого уничтожили сталинские палачи в ходе довоенных репрессий.
Состав СГОНа был весьма разнородным как по классовому, так и по этническому признаку – белоэмигрант Андрей Турыжников, сын миллионера Альберт Сыркин, немецкий антифашист Эрнст Волльвебер и другие. Когда началась гражданская война в Испании, Яков Серебрянский имел звание старшего майора госбезопасности, что соответствовало нынешнему генерал-майору. Ему было приказано обеспечивать поставки оружия республиканцам и всеми способами блокировать такие поставки франкистам. Все задания Яков выполнял успешно, в частности закупил и доставил в Барселону 12 французских истребителей. Член СГОНа Волльвебер со своей группой подрывников устанавливал мины на судах, перевозивших оружие франкистам, и каждый пятый из этих кораблей затонул после взрыва. Кроме этого, соратники Серебрянского провели немало диверсий в тылу франкистов, подрывая воинские эшелоны, устраивая засады на военных и гражданских руководителей.
Однако пока Яков выполнял задания своего руководства в Европе, на родине уже вовсю раскручивался маховик сталинских репрессий. В застенки НКВД были брошены многие чекисты, в том числе члены «группы Яши» и выпускники школы СГОНа. Там оказался и участник похищения Кутепова Андрей Турыжников, взяли и многих других. В июле 1938 года из Парижа исчез виднейший советский разведчик в Западной Европе А.Орлов (настоящая фамилия Фельдбин). Неожиданно отозванный в Москву, он понял, что там его ожидает арест и казнь, и сбежал с семьей в Америку.
Но Серебрянский при всем своем блестящем аналитическом уме не сообразил, что и его ждет та же участь, и когда получил вызов летом того же года, то вместе с женой немедленно вылетел в Москву. Несмотря на успешную деятельность в Европе, его отстранили от дел и 10 ноября 1938 года взяли под стражу. В тот же день арестовали и Полину, и заместителя Альберта Сыркина с женой.
В ходе следствия Якова заставляли признаться в связях с французской разведкой и подготовке покушения на кремлевских вождей. Его подвергли печально известному «конвейерному методу» дознания. Но Яков отвергал все клеветнические обвинения. И тогда Берия сам принял участие в допросе, который вели руководители следственного отдела НКВД Богдан Кобулов и Виктор Абакумов. Они избивали Серебрянского резиновыми дубинками, превратив его тело в кровавое месиво. Били, не переставая, когда терял сознание — отливали ледяной водой и снова били. Щадили только правую руку, чтоб подписал протокол. И Яков подписал…
Затем он 2,5 года томился в лубянских подвалах, ожидая суда. Но на суде Яков категорически отказался от своих признаний, заявив, что вынужден был сделать их под зверскими пытками. Однако все равно был приговорен к расстрелу, а Полина — к 10 годам каторги. В тот же день высшую меру получили соратники Серебрянского Самуил Перевозников и секретарь школы СГОНа Вера Сыркина, которых расстреляли сразу же после судебного заседания. А мужа Сыркиной Альберта и заместителя Серебрянского Андрея Турыжникова казнили еще за год до войны.
Однако, повторю, этот «суд» проходил через две недели после начала войны, когда выявилось, что разведывательно-диверсионная деятельность советской стороны оказалась почти полностью парализованной. Ибо штатных диверсионных подразделений ни в Красной Армии, ни в органах НКВД теперь не было. А главное — бывшие руководители таких формирований и почти все их члены, подготовленные задолго до войны, были полностью уничтожены палачами Ежова и Берии. Как видим, их продолжали истреблять и после начала войны. Скажем прямо, лучшего подспорья успеху вторжения немцев трудно было и придумать. Поэтому возникает вопрос – на кого работали Ежов и Берия?
Более того – острейшая необходимость в таких формированиях выявилась буквально в первые же недели германского вторжения. Советские войска откатывались, оставляя огромные территории, на которых противник мог без помех маневрировать, использовать все ресурсы и инфраструктуру. И необходимость борьбы с ним за линией фронта стала очевидной.
Поэтому создание разведывательно-диверсионных групп развернулось уже через две недели после вторжения. 5 июля для их формирования была создана Особая группа НКВД, начальником которой стал генерал Павел Судоплатов. Он и его заместитель Наум Эйтингон обратились к Берии с просьбой освободить из тюрем бывших разведчиков, и в первую очередь Якова Серебрянского.

Судоплатов в книге «Спецоперации» рассказывает: «Циничность Берии в решении человеческих судеб была безгранична. Его совершенно не интересовало, виновны ли в чем те, кого мы рекомендовали к освобождению. Спросил лишь: «А вы уверены, что они нам нужны? Тогда свяжитесь с Кобуловым, пусть освободит. И немедленно их используйте».
Так, случайно недобитые разведчики оказались на свободе, и Серебрянский в их числе. Но о немедленном возвращении на работу не могло быть и речи. Он вступил в строй лишь после интенсивного двухмесячного лечения. А еще 9 августа, меньше чем через месяц после смертного приговора, супруги Серебрянские были амнистированы, восстановлены в партии, им вернули имущество, а Якову — звания и награды. Это лишний раз доказывает преступную вздорность страшных обвинений, предъявленных ему.
В октябре 1941 года Особая группа была реорганизована и вскоре стала Управлением наркомата. Основная задача — формирование и заброска в немецкий тыл разведывательно-диверсионных групп (РДГ), а также руководство их деятельностью. За годы войны было задействовано более двух тысяч РДГ общей численностью почти 45 тысяч хорошо подготовленных диверсантов-разведчиков. Они уничтожили более 157 тысяч немцев и их местных пособников, ликвидировали 87 генералов и высокопоставленных чиновников, обезвредили более двух тысяч вражеских агентурных групп, вывели из строя сотни военных и промышленных объектов, подорвали множество воинских эшелонов противника.
И в успехе этой масштабной деятельности неоценима роль Якова Серебрянского. В ходе войны он подготовил и забросил в немецкий тыл сотни диверсионных групп и руководил их боевой работой, неоднократно вылетая на места основных операций. Пять боевых орденов — награды Якова Исааковича за его успешную диверсионную деятельность в годы Великой Отечественной войны. Но и кроме того, он завербовал сотни агентов среди военнопленных, часть из них также была заброшена к неприятелю, а многие работали и после войны в ФРГ.
Однако в 1946 году министром госбезопасности стал Виктор Абакумов — тот самый палач, который избивал Серебрянского, вынуждая подписывать поклеп на самого себя. Служить под его началом Яков не мог и вынужден был уйти на пенсию «по состоянию здоровья». Он пробыл в отставке 7 лет. За это время Абакумова расстреляли, Сталин умер, и в мае 1953 года Серебрянского вернули на службу. Но и это пришествие в органы продлилось недолго и завершилось трагически.
В октябре 1953-го по лживому обвинению в участии в «заговоре Берии» полковник Серебрянский был арестован. Однако в процессе следствия связать его с этим заговором не удалось. Тогда был сделан еще более подлый шаг – реанимировали дело 1938 года. В декабре 1954 года отменили решение об амнистии, принятое в августе 1941-го, хотя уже шла реабилитация незаконно репрессированных Сталиным.
И начались бесконечные допросы. Такого не выдержало сердце даже закаленного разведчика-диверсанта. 30 марта 1956 года на допросе у следователя военной прокуратуры Цареградского с Яковом Серебрянским случился сердечный приступ, от которого он и скончался.
Так погиб этот человек, заслуги которого в годы Великой Отечественной войны безмерны. Но и до нее, выполняя приказы своего руководства, заслуженный разведчик-диверсант проводил поистине фантастические операции. Кто не слыхал сегодня о Джеймсе Бонде, о Штирлице, не видел фильмов об их подвигах! То, что совершал Яков Серебрянский, превосходило эти выдуманные истории во много раз, но до самого последнего времени об этом мало кто знал. Лишь недавно на российском телевидении появился документальный фильм, весьма лаконично повествующий о некоторых страницах деятельности разведчика Серебрянского, гиганта своего дела, который был, однако, человеком среднего роста, внешность имел обыкновенную и всю жизнь любил только одну женщину — свою жену Полину Натановну.