«С такой фамилией я лучше eвpeя возьму»
Как японцы едва не создали свой аналог Биробиджана и в годы Холокоста относились к eвpeям
Шанхайское гетто в 1943 году. Фото: Wikipedia / Общественное достояние
Давид ГЕНДЕЛЬМАН
Еврейский вопрос в 30-40-е затронул и Японию. Как из-за нацистских требований, так и по своим причинам: в Японии и на оккупированных японцами территориях евреев было мало, но в определенных политических и военных кругах евреям придавалось большое значение из-за пресловутого «мирового еврейства» и, в частности, его большого влияния на политику США. Были и резко антисемитские деятели, типа отставного генерала Нобутака Шиодена, были и филосемитские, в частности специалисты по еврейскому вопросу при японских армии и флоте полковник Норихиро Ясуэ и капитан Корешиге Инузука (они были филосемиты в японском стиле: верили и в «Протоколы сионских мудрецов», которые полковник Ясуэ сам перевел на японский, и в остальной еврейский заговор, но считали, что именно поэтому с евреями надо дружить), и другие группы и деятели.
6 декабря 1938 еврейский вопрос обсуждался на высшем уровне «комиссией пяти министров»: премьер, министр иностранных дел, министр армии, министр флота, министр финансов. Было решено навстречу немцам не идти, евреев не выдавать и не преследовать, но следить за ними и новых беженцев излишне не пускать.
11 марта 1942 императорский совет принял решение продолжать примерно в том же духе.
На оккупированных территориях общую политику спустили такую же, но конкретно решали командиры на местах. В основном отношение было чисто по паспорту, поэтому лучше всего было евреям из Германии и России, а еврейских граждан западных государств, противников Японии в войне, интернировали как и остальных граждан тех же стран, и почти нигде особо евреев поначалу не выделяли.
В собственно Японии разделение было по паспорту, кроме того, еврейских транзитных беженцев, застрявших в Японии с началом войны, выслали в Шанхай, чтобы не создавать слишком большой еврейской общины в метрополии.
В Китае и Маньчжурии полковник Ясуэ носился с мыслями создать еврейскую автономию под японским протекторатом (в литературе потом эти предложения получили название «план Фугу»), но сверху это не приняли, и решили опять же в духе общей политики с вариациями: из-за большого скопления еврейских беженцев в Шанхае большинство из них переселили в феврале 1943 в гетто в квартале, где многие из них жили и так, но опять же не всех, а лиц без гражданства, китайцев из гетто не выселили, можно было выходить и т.д. Это тоже было сделано для присмотра, кроме этого, притеснений почти не было.
Специально приехавший в июле 1942 штандартенфюрер Йозеф Мейзингер, «варшавский мясник», который на тот момент был атташе СД в Токио, склонял флотских офицеров, отвечавших за Шанхай, отправлять евреев на каторгу в Японию и т.д., а лучше всего погрузить всех на корабли и утопить. Некоторые офицеры склонялись к мнению, что что-то такое может и надо сделать, и не только с евреями, а и с другими иностранцами в Шанхае, но потом сверху всё это прекратили и в результате ограничились описанным выше гетто, а далее притеснять не стали.
В Сингапуре евреев обязали являться в полицию и носить повязку с надписью «юдаи», помимо обладателей «правильных» паспортов. Кроме этого, и здесь притеснений поначалу не было. В апреле 1943-го часть евреев арестовали, а в марте 1945-го арестовали и всех оставшихся, почти все дожили до конца войны.
В Бирме, Гонконге и на Филиппинах всё было чисто по паспорту, отдельных преследований евреев не было.
Во французском Индокитае вишистские власти ограничивали евреев согласно вишистским законам, японцы же требовали только наблюдать за евреями в числе других подозрительных элементов, без введения отдельных антиеврейских мер.
В Голландской Индии (Индонезии) первоначально всё было по паспорту, в августе 1943-го были арестованы все евреи. Это было связано с требованиями прибывшего в Батавию Гельмута Вольтата, немецкого экономического представителя в Токио. В целом условия содержания евреев были аналогичны условиям других интернированных, враждебность была проявлена не японским командованием лагеря, а голландскими интернированными: они потребовали содержать евреев отдельно от них.
Ну и в качестве исторического анекдота можно привести «музыкальный» случай из японской политики на эту тему.
Еврейские музыканты из Германии Йозеф Розеншток и Клаус Прингсхайм во время Второй мировой занимали должности дирижеров соответственно симфонического и камерного оркестров в Токио, несмотря на протесты немецкого посольства.
Мирон Медзини, «В тени восходящего солнца – Япония и евреи в период Катастрофы», стр. 147:
ОТ РЕДАКЦИИ. «ПЛАН ФУГУ»
Из Википедии:
«План Фугу» был впервые выдвинут в 1934 году и заключался в том, чтобы разрешить создание на территории Японской Империи поселений для тысяч, если не десятков тысяч, еврейских беженцев из Европы, оккупированной нацистами — в Маньчжурии и оккупированном японцами Шанхае. Правительство Империи хотело таким образом привлечь еврейских специалистов и просто людей с деньгами как потенциальных инвесторов, убеждая США, особенно американских евреев, инвестировать в японскую экономику. План впервые обсуждался в 1934 году и был утверждён в 1938-м на Конференции Пяти Министерств под председательством Ф. Коноэ. Однако подписание в 1940 году Берлинского пакта вкупе с рядом других событий не позволили этому плану сбыться.
План изначально был идеей небольшой группы официальных лиц японского правительства и руководства армии, возглавляемой капитаном Корэсигэ Инудзукой и полковником Норихито Ясуэ, которые также известны как «Эксперты по евреям», вместе с промышленником Йосисукэ Аикава и некоторыми официальными лицами в Квантунской армии («Маньчжурская группировка»). План был назван в честь японского деликатеса, рыбы «Фугу», иглобрюхой рыбы, чей яд может убить, если блюдо приготовлено не по правилам. План основывался на наивном принятии предрассудков европейского антисемитизма, что подтверждается в японском переиздании книги «Протоколы сионских мудрецов». Представления авторов плана о еврейской силе и богатстве основывались частично на их опыте общения с Джейкобом Шиффом, американо-еврейским банкиром, который тридцатью годами ранее одолжил деньги японскому правительству, что позволило им выиграть Русско-японскую войну.
«Эксперты по евреям» объединились в определённой степени с «Маньчжурской фракцией», японскими военными чиновниками, которые хотели добиться военной экспансии в Маньчжурии. Фракцию возглавлял полковник Сэйсиро Итагаки и подполковник Исивара Кандзи, у которых были проблемы с привлечением японских поселенцев и инвестиций в Маньчжурию. В 1938 году руководители правительства обсуждали идею и планы «Экспертов по евреям» на Конференции Пяти Министерств. План так никогда и не осуществился. В 1939 году евреи Шанхая попросили, чтобы еврейские беженцы более не направлялись в этот город, потому что возможности общины поддерживать своих членов были к тому времени сильно ограничены.
