Неумолимо, как курьерский поезд, приближается Первое апреля.
И, значит, наступает время смеяться и шутить.

| Номер: Март 2015

04ОСНОВНОЙ ИНСТИНКТ
Весь день Жакин, как ненасытный солдат из анекдота, думал про ЭТО. Точнее, он «завсегда» про ЭТО думал, с самого нежного возраста. Такой уж уродился.
Но сегодня на него особенно нашло-наехало. Еще с утра в переполненном троллейбусе по дороге на службу он жадно принюхивался к окружающим его женщинам и ощущал, что никакая парфюмерия не может перебить запаха ЭТОГО, который они источали. Жакина захлестывали эмоции. Каким-то сто двадцать пятым чувством он различал, кто из теснившихся вокруг него красавиц занимался ЭТИМ только что, поутру, а кто вчера поздним вечером. Жакин закрывал глаза и рисовал в своем сознании самые феерические фантазии с участием прелестных любительниц ЭТОГО.
Жакин имел хорошее воображение, он развивал его, читая труды Фрейда. Прав, прав был великий старик, когда твердил, что миром правит ЭТО и кое-что еще. Да и не только он один. Какие замечательные писатели талантливо и красочно расписывали ЭТО. Он вспоминал и знаменитого француза, и удивительного фламандца, да и отечественные классики умели без ложного ханжества описать ЭТО.

О ЭТО, ЭТО, ЭТО! Как там поется в любимой песне: «Кто хоть однажды видел ЭТО, тот не забудет никогда»…
Жакин жадно сглотнул слюну. Но тут троллейбус выплюнул его из своего чрева на знакомой остановке. Вздохнув, Жакин мельком взглянул на рекламу заграничного эротического триллера «Дикая поза» и зашел в здание своей конторы.
Рабочий день по обыкновению тянулся длинно и уныло. Оживился Жакин только в обед, когда в коридоре мелькнуло мини Варьки Шустрик. На мгновение Жакин «сделал стойку».
Варька, по слухам, была большой любительницей и мастерицей ЭТОГО. Может, чего попросить? Даст – не даст? Но пока раздумывал, Варька исчезла за входной дверью, и ничего не оставалось, как снова перекладывать бумаги с одного края стола на другой. За данным занятием и застал его бодрый голос репродуктора: «Местное время – восемнадцать часов…»
Плетясь пешком на четвертый этаж своей «хрущобы», усталый Жакин уже не думал ни о чем. Отворив дверь, первым делом взглянул на кухню. Зинуля в одном прозрачном халатике колдовала у плиты. Не замечая мужа, она вдруг резко наклонилась к духовке, и наблюдательный Жакин узрел, что на ней трусиков нет. Давно забытые эмоции вдруг овладели им: что-то колючее поползло по позвоночнику сверху вниз.
Но тут из кухни явственно повеяло ЭТИМ. Знакомым и любимым на всю жизнь.
– Зиняра, дура! Жрать давай, жрать! Жрать! – властно и жадно пробудился в нем основной инстинкт.


АНОНИМНЫЙ ОПРОС
— Здравствуйте, дедушка!
— Денек добрый, сынок!
— Можно Вас задержать на минутку?
—Э.э…
— Нет, нет. Мы просто мониторинг проводим. Общественное мнение выясняем.
— В смысле…
— В смысле — опрос ведем: как жизнь, куда идут реформы?
— И куда же они идут?
— Нет, это я Вас спрашиваю.
— А почему Вы меня, а не я Вас? Вот Вы человек молодой, на вид крепкий. Вам эти реформы и дви¬гать.
— Дедушка, я не реформатор, я студент. Всю нашу группу наняли мониторинг проводить за 20 баксов на нос…
— А кто нанял-то?
— Одна организация.
— А-а, уже понятней.
— Так будете отвечать?
— А двадцать факсов — это сколько?
— Не факсов, а баксов — это по-нашему 500 гривен.
— Эх, сынок, по-нашему мы и за девяносто рублей в месяц жили. А пятьсот гривен — это аккурат половина моей пенсии за пятьдесят лет трудового стажа. А у тебя стипендия какая?
— Дедуля, Вы памятник легендарному герою Щорсу знаете?
— А то как же!
— Так вот, когда мы, получив стипуху, идем по бульвару мимо, лошадь, что под ним, ржет над нами. А теперь правительство реформаторов и вовсе нас без стипухи хочет оставить. Дедуля, я последний раз Вас спрашиваю, будете отвечать на анкету?
— На какую анкету?
— На а-но-ним-ную. Это значит — без имени, без фамилии.
— Тогда валяй — буду.
— Вы за демократию?
—Да.
— За свободу?
—Да.
— За плюрализм?
— Да.
— За тоталитаризм?
— Да.
— За унитарное устройство?
— Да.
— За федеративное устройство?
—Да.
— За конфедеративное устройство?
— Да.
— За портативное устройство?
— Да.
— За союз с НАТО?
— Да.
— За союз с СНГ?
— Да.
— За союз с ДДТ?
— Да.
— Понял, дед, понял, ты прикалываешься?
— Да что ты, сынок! Ты еще запиши — за повышение цен на электроэнергию, газ, отопление, за снижение размера пенсий. Единодушно одобряю снятие трамвайных путей с Контрактовой площади и прокладывание их по обе стороны памятника Владимиру Крестителю. Ты не серчай. Как нам скажут, так мы потуже и затянем, и за то и проголосуем. Такой уж у нас маркетинг.
— В смысле менталитет?
— Угу. И мониторинг тоже…

Михаил Френкель


ДОПИНГ
В медицинском центре стадиона старенький Игнат Тимофеевич дремал, сидя на стуле возле стойки с аппаратурой, когда раздался стук в дверь, и на пороге появился парень в трусах и в майке. Он запыхался, видимо, явился сразу после финиша. А глаза сияли, лицо излучало счастье.
– Здравствуйте! – пробасил он. – Я только что финишировал с рекордным результатом. Пробежал марафонскую дистанцию за полтора часа.
– Это же намного лучше мирового рекорда! – ахнул Игнат Тимофеевич.
– В том-то и дело. Все поражены. Говорят, у меня нечеловеческая выносливость. И меня послали сдать пробу на допинг.
– Сейчас, мил человек, это сделаем, – засуетился лаборант. – Дело привычное. Я ведь еще у братьев Знаменских брал пробу на допинг.
– Неужели у Знаменских?! – недоверчиво произнес рекордсмен. – Ведь это…
– Совершенно верно, тридцатые годы. Прошлого века.
– Сколько же вам тогда самому?
– Девяносто два стукнуло.
– И вы еще работаете?
– Как видите. Садитесь.
Усадив спортсмена, Игнат Тимофеевич начал приготовления к анализу: достал пробирки, резиновый жгут, шприц.
– Тяжело ведь работать в вашем возрасте? – участливо спросил парень.
– А что делать?! Я, почитай, тридцать годков просидел на пенсии, теперь же пошел подрабатывать.
– До этого, вы хотите сказать, тридцать лет на одну пенсию жили?
– Представьте, мил человек, только на пенсию.
– И за квартиру платили?
– Без этого нельзя.
– И за электричество?
– Ну, старался пореже включать свет.
– И лекарства покупали?
– Старался не болеть, – вздохнул лаборант.
– И на автобусе ездили?
– Да я уж больше пешочком.
– Вы и питались на пенсию?
– Первые годы раза два в день. Потом – один.
Вдруг спортсмен решительно встал и усадил опешившего лаборанта на место.
– Дедуля, это у вас нечеловеческая выносливость, а не у меня, – проникновенно сказал он. – Я бы такую жизнь не выдержал! Это у вас нужно брать пробу на допинг.

Александр ХОРТ


КАК ГОВОРИЛА РАНЕВСКАЯ…
– Все приятное в этом мире либо вредно, либо аморально, либо ведет к ожирению.
– Даже за самым красивым павлиньим хвостом скрывается самая обычная куриная жопа. Так что меньше пафоса, господа.
– Когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя.
– Встречается такая любовь, что лучше ее сразу заменить расстрелом.
– Думайте и говорите обо мне, что пожелаете. Где вы видели кошку, которую бы интересовало, что о ней говорят мыши?
– Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
– Лучше быть хорошим человеком, «ругающимся матом», чем тихой, воспитанной тварью.
– Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
У Раневской спросили, не знает ли она причины развода знакомой пары. Фаина Георгиевна ответила: — У них были разные вкусы: она любила мужчин, а он — женщин.
– Мое богатство, очевидно, в том, что мне оно не нужно.
– Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь.
– Есть люди, в которых живет Бог; есть люди, в которых живет дьявол; а есть люди, в которых живут только глисты.
– Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет — это ее муж.