«ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО Я МОГУ ДЕЛАТЬ, – СКЛАДЫВАТЬ БУКВЫ
В СЛОВА»

| Номер: Ноябрь 2012

Из нашего досье:
Семен Теодорович Альтов (настоящая фамилия — Альтшулер) родился 17 января 1945 года в Свердловске (ныне — Екатеринбург). Окончил химико-технологический техникум и Ленинградский технологический институт имени Ленсовета. Однако вскоре понял, что химия ему неинтересна и решил попробовать себя в юмористике.
Начал писать он в 26 лет, и первыми его произведениями были афоризмы, публиковавшиеся в «Литературной газете». Известность Семену Альтову принесли его юмористические произведения, которые читали с эстрады едва ли не все отечественные юмористы: Геннадий Хазанов, Клара Новикова, Ефим Шифрин, Владимир Винокур, Ян Арлазоров. Причем Семен Альтов пишет в разных жанрах: монолог, притча, рассказ, басня. Самые известные рассказы писателя: «Статуя Геракла», «Кающаяся Магдалина», «Взятка».
Более 20 лет Семен Альтов и сам читает свои произведения на эстраде. Его манера чтения по бумажке с серьезным выражением лица вызывает неизменный хохот в зале. Его своеобразный голос легко узнаваем. Сам Семен Альтов шутит по этому поводу: «Если с годами произойдет разжижение мозгов, и я больше не смогу писать, то благодаря этому голосу я пойду в службу «секс по телефону». Семен Альтов — автор последнего спектакля Аркадия Райкина «Мир дому твоему».
В 1994 году Семен Альтов получил приз Международного фестиваля сатиры и юмора «Золотой Остап».
Заслуженный деятель искусств России (2005).

С годами из двух зол выбираешь все меньшее и меньшее.
Невыносимых людей нет – есть узкие двери.
Размеры моей благодарности будут безграничны в пределах разумного.
Душа болит. Станешь лечить – начинает болеть печень.
Женщинам в мужчинах больше всего нравятся вторичные половые признаки: дача, машина, квартира…
Эти и другие афоризмы, ставшие уже народными, рождены талантом Альтова.

— Хорошо помню свой первый выход на сцену, — с улыбкой вспоминает Семен Теодорович. — Артисты уже потихоньку какие-то мои произведения исполняли, и вдруг оказалось, что я могу читать их сам, да еще и получать за это деньги. Мишин, Биллевич и я тут же рванули в Театр эстрады и записались в очередь. А потом зашли в зрительный зал, где как раз шел концерт. Нам хотелось посмотреть, как другие выступают. Дальше произошла классическая история: выяснилось, что кто-то из артистов не пришел, поэтому нам предложили выйти на сцену и показать себя.
— Оказались в нужное время в нужном месте?
— Но, увы, не в нужном виде. Я был в джинсах, а в то время на сцену в них выходить запрещалось. Кто-то из присутствующих великодушно предложил мне свой костюм, но он оказался на два размера больше, чем нужно. В результате, стоя на сцене, я локтем все время поддерживал спадающие с меня брюки. Один из членов комиссии, которая должна была решать, выпускать нас на сцену или нет, решил, что это… своеобразный актерский ход: дескать, я не только читаю, но еще и немного играю. Концертная ставка тогда была шесть с половиной рублей, а мне дали девять с половиной, по тем временам вполне приличные деньги. Так на спущенных штанах, можно сказать, на ровном месте, я заработал целых три рубля.
— Больше во время выступлений накладок у вас не случалось?
— Да сколько угодно! Долгое время у нас с Сашей Розенбаумом был один концерт на двоих. Розенбаум в то время уже считался известным исполнителем, я же демонстрировал себя на его фоне, поэтому выступал в первом отделении, а он — во втором. Как-то Саше нужно было успеть еще на одно выступление, и он попросил меня выйти на сцену во втором отделении. Розенбаум спел все, что ему полагалось, и ушел. Ведущая, с которой мы работали, в тот вечер была немного под хмельком. Увидев, что Розенбаум уходит, она решила, что закончилось второе отделение и быстренько попрощалась со зрителями: «Концерт окончен». Когда же поняла, что произошло, хмель с нее как ветром сдуло. Надо было видеть, как она, бедная, бегает по фойе и зазывает зрителей обратно.
— У вас есть одна, как сейчас говорят, фирменная фишка. Смешные вещи вы читаете с каменным, мрачным выражением лица.
— А вы представляете себе картину, когда все происходит наоборот: я, читая, хохочу, а люди в зале сидят со скучными лицами? Вот это была бы настоящая трагедия! Такой уж у меня имидж. Другое дело, что иногда я не выдерживаю и улыбаюсь вместе со всеми.
— Получается очень симпатично.
— Я долгое время с этим боролся, мне казалось, что улыбаться на концерте неправильно. Меня переубедил Михаил Жванецкий, сказавший: «Когда на «надгробии» твоего лица вдруг появляется улыбка, это потрясающий трюк». Хотя специально я этого никогда не делаю. На общий хохот в зале практически не реагирую, но иногда чей-то одиночный смех — неважно, мужской или женский — вдруг заводит, и я улыбаюсь.
— Вы были участником самой популярной в советское время юмористической программы «Вокруг смеха».
— В то время и дети могли запомнить лица, появлявшиеся на экране. Телеканал был один, юмористическая программа на нем выходила всего лишь раз в месяц — неудивительно, что ее ждали. Даже человек, который выкатывал на сцену рояль, автоматически становился известным. Сегодня же знаменитостей появилось такое количество, что когда мне показывают обложку журнала с очередной звездой, моя голова просто отказывается ее запоминать. Думаю, такие же проблемы возникают и у других людей, ведь у человеческой памяти есть пределы. Правда, говорят, что она имеет возможность расширяться, но, по-моему, это происходит за счет уменьшения мозгов. Чтобы вместить новое, надо что-то потерять. Так что, появляясь на экране раз в полгода, я действительно засветился на всю страну благодаря программе «Вокруг смеха».
— Почему ведущим программы сделали именно поэта-пародиста Александра Иванова, 75 лет со дня рождения которого и 15 лет со дня смерти СМИ отмечали в прошлом году?
— Кандидатура ведущего была невероятно важна, потому что в так называемом юмористическом цехе практически не было представителей коренной для страны национальности — русской. Совещания по этому поводу шли очень долго. Помню, как к нам в Питер приезжали юмористы из Москвы и чуть ли не на конспиративной квартире обсуждали, кому же все-таки доверить эту ответственную миссию. Все сложилось очень удачно — и внешне, и языково, и даже по фамилии Александр Александрович идеально вписывался в образ ведущего программы на Центральном телевидении. Правда, нашлись злые языки, утверждавшие, что и Иванов не имеет к русским никакого отношения, но этим людям только дай волю… В результате выбор все-таки пал на Иванова.
— На ваш взгляд, он был удачен?
— Необыкновенно! Александр Александрович владел редким даром — ироничным стихосложением вкупе с замечательной подачей: невозмутимостью, четкостью и чеканностью строк. Прибавьте к этому хороший русский язык, которым сейчас мало кто владеет, да еще приправленный иронией. Получалось очень смешно. Стоило Иванову произнести две строки произведения, которое он избрал для пародии, как тут же следовала зрительская реакция, потому что ведущий брал очевидный бред и делал его еще более бредовым — доводил до абсурда. Александр Александрович был популярен и как ведущий, и как пародист.
— В личной жизни Александр Александрович был счастлив?
— У него была совершенно очаровательная супруга — балерина Ольга Заботкина, которую зрители старшего поколения помнят по роли Кати Татариновой в фильме «Два капитана». Красавица, умница, с потрясающим чувством юмора. Внешне это был немного странный союз, но, видимо, они были нужны друг другу. Детей у них, к сожалению, не было. Уход Иванова предопределил и смерть супруги — Ольга пережила Иванова всего на пять лет…
— У вас никогда не было желания попытать счастья в политике?
— Представьте себе, один раз — по глупости — чуть было не стал депутатом. Я же наивный человек: попросили, вот и выставил свою кандидатуру. Баллотировался по одному из районов. Мне, как сводки с фронта, все время сообщали данные: рыбаки — за тебя, моряки — за тебя. Жена ужасалась: «Сеня, если ты туда войдешь, все — семья кончится!» Но потом я откатился с первого места на второе и, слава Богу, не прошел. Затем было Муниципальное собрание. Глава администрации меня попросил: «Семен, там идут какие-то темные люди. Чтобы их не было, давай ты!» Я прошел, их «выбил». Но на улице стали подходить старушки: «У нас унитаз течет, лифт не работает!» Для этих людей все очень серьезно, их проблемы надо было решать. И я взвыл! Ходил по улице, прикрывая лицо. День, когда кончились мои полномочия в Муниципальном собрании, был для меня одним из самых счастливых в жизни. Ну не мое это! Единственное, что я могу делать, — садиться и писать, складывать буквы в слова. И оказывается, что кому-то это нужно.
— Можете назвать себя обеспеченным человеком?
— Какие-то деньги я, конечно, зарабатываю, но, увы, мои доходы очень далеки от того, что хотелось бы видеть. Получишь за выступление двести долларов в рублях и кажется, что у тебя в руках куча денег и можешь купить весь мир. Но длится это приятное ощущение до первого попавшегося магазина. Только зашел и что-то увидел, все — уходи, уноси ноги. А если работающая там девушка еще на тебя посмотрит! Она даже к тебе не подойдет, издалека видит, что ты неперспективный покупатель. Поэтому я иду в книжный магазин, где могу купить все, но… не покупаю ничего — у меня все есть. Постою, посмотрю, полистаю. Может быть, для внуков книжку приобрету. Вот, собственно, и все, что могу себе позволить.
— Нам обещают новую волну экономического кризиса. Как относитесь к таким пессимистичным прогнозам?
— По-моему, это говорит о том, что наконец-то сбылась наша мечта. Америка и Европа в заднице. Мы — там же. Вот и догнали развитые страны.
— В каждой шутке есть доля шутки?
— Я вам так скажу: в каждой шутке чего только нет.

Беседовала СОФИЯ ДЕВИР
Избранное

ЗОЛУШКА
Ветер подхватил ценник с витрины… и прилепил к спине девушки.
Прохожие читали и спотыкались..: «Последний экземпляр… 999 долларов».
Прибалдевшие мужики оббегали девицу кругами…
Ничего особенного! За что 999 долларов?! Не иначе девица в постели творит чудеса!
Местный банкир, не настолько богатый, чтобы покупать дешевые вещи, вьехал на тротуар. Прохожие брызнули из-под его «мерседеса».
— Мисс супер-пупер, садись!
— Вы мне?
Не веря своему счастью, Золушка вошла в «мерседес».
Когда банкир, миновав кучу комнат, повалил девицу в постель, она не сопротивлялась, решив, что сон продолжается.
Раздеваясь, банкир бормотал: «Поглядим, за что такие расценочки!»
Золушка оказалась девушкой. В постели банкиру вспомнилось, как он на лесоповале волочит бревно.
Банкир вручил тысячу долларов со словами: «Девочка, повышай мастерство, в трубу вылетишь!»
По городу полетел слух: по улицам ходит сексбомба за тысячу долларов!
Дружки приставали к банкиру с распросами: «Как она в деле?»
Согласитесь, приятелей на тысячу не опустить — грех!
Банкир поднимал большой палец: «Классная баба! Отработала тысяч на пять!»
У парней от зависти слюни: «Дай телефончик!»
Девушка швыряла трубку:
— Свиньи! За кого меня принимаете?
Мужики пришли к выводу: «Цену набивает! Не иначе девица имеет дополнительный орган!»
А Золушка часами вертелась у зеркала, пытясь понять, отчего мужики вдруг обезумели? Груди как не было, так и нет, ноги толстые. Но раз телефон оборвали, значит, разглядели во мне уникальность какую-то! Со стороны виднее!
На тысячу долларов девушка накупила одежды, косметики, поглядела передачу «Про это».
Наконец, решилась закрепить знания. Ответила на телефонный звонок. Провела ночь с пыхтящим блондином. К ее удивлению, он тоже дал тысячу долларов! Хотя мужчина в восторг не пришел.. «Чего же другие с ней вытворяют, а я, идиот, не понял?! Лучше б я эту тыщу пропил!»
Но всем напевал:
— Не девица, а полный Лас-Вегас!
За полгода в ловушку попались все богатые города.
Предыдущий вовлекал в сговор следующего.
Золушка тем временем хорошела. Денег полно, — оделась как куколка, появилась уверенность. С практикой секса пришло мастерство. К концу года стала тысяче более-менее соответствовать. А отсидевший десятку грузин дал аж две!
Золушка сообразила: выходит, отдавалась задаром!
Сама слух пустила, что берет за ночь три тысячи!
Что вы думаете? Правильно. Очередь увеличилась. Из других регионов потянулся народ. Золушка стала местной достопримечательностью. Горожане гордились: «Наша пизанская башня!»
Подружки от зависти лопались:
— Каким макаром на ровном месте счастье свалилось? Ты ведь ни ухом, ни рылом об этом не думала!
На что Золушка отвечала: «Надо знать себе цену!»

КОНКУРЕНЦИЯ
Авиакатастрофы регулярно показывают, как рекламные ролики.
Не то, что летать, — ходить под самолетами страшно!
Обращали внимание: в аэропортах целуются дольше и крепче, чем на вокзалах!
Для безопасности полетов придумали единственно верное решение: выдавать пассажирам на каждый час лета по сто грамм коньяку!
Доверие к авиации сразу выросло. До Владивостока лету девять часов, — запись на месяц вперед!
Многим туда и не надо, — летят за компанию. Отказываются покидать самолет, просят в нем политического убежища.
Железнодорожники тоже не дремлют!
Говорят, проводницы теперь заканчивают школу гейш.

Что получается,
когда дебил занимается бизнесом?
Врывается брат, глаз горит, как у Бетховена над роялем.
— Дай тыщу долларов в долг! Свиноферма. Через полгода окупится салом! Только корми.
— Пойми, — говорю, — свининою не рождаются…
Он знает, мне выгодней тысячу долларов дать, чем полдня тратить, его отговаривать.
Два месяца ни слуху ни духу. Удачи быть не могло, — значит, беда. Поехал к нему за город. Вонь началась за пять километров. Этот бизнес дурно пахнет.
Из свинарника вопли и хрип. Кого-то пытают!
Дверь распахнул, — в дерьме глазки поросят от злости и голода горят как угольки. Бросил окурок. Зверьки взвились, как пираньи, дым в клочья порвали!
Скотину голодом моришь! Фашист! Удавлю.
Через месяц брат кладет на стол пять тысяч долларов.
Я решил,— наладил печатать фальшивые. Нет, настоящие.
Соседи потом рассказали.
Озверевшие от голода поросята прорыли под досками лаз. Все, что жуется в миг было съедено: от кур до бетономешалки.
Вызвали соседи спецназ. Убить брат не дал, забрал под расписку.
Стал кормить в месяц раз сырым мясом с кровью. Инструктор скотину натаскал так, — хрюкнет, — у овчарки мороз по коже!
Брат из поросят готовит охранников. Дорого. Но, согласитесь, каждому приятно дома убийцу держать. Плюс диковинка. В мире сторожевых свиней пока шесть.
Оказалось, в живом существе после еды просыпается все лучшее, а без еды все худшее. Если правильно морить голодом, из мирного поросенка получается безжалостный хрюктерьер.
УЧЕНЬЯ
Хорошо провел отпуск, — когда и загорел и не обокрали!
Тем более предупредили: в Праге, как на танцах, — «воруют все».
Отель «Меранда» пять звезд. Женщины чирикают, мужики хвосты распускают. Птицеферма! На отдыхе думают о чем угодно, только не о воровстве!
У меня проверенный способ поднять народ в боевой готовности.
Японскую видеокамерку установил, вошел в кадр. Протиснулся между туристами к стойке портье. Правую руку на прилавок, левой лезу в свой задний карман. Со стороны не понять, где чья рука, — ясно одно,— воруют!
Шутки, смех. А камера все снимает.
Как в замедленной сьемке тащу свой бумажник у всех на глазах!
Штаны с туриста сними, — не заметят!
В кресле курит мужчина. На ломаном языке говорю:
— Вы ничего не заметили?
— Заметил. Блондиночка без трусов!
— Слепой, смотрите! — Прокручиваю пленку, где рука ворует кошелек.
Курящий как дунет в сигару. Оказалось, — свисток:
— Полиция! Вы арестованы!
Народ затих. По карманам захлопали. Очухались!
— Пардон! Рука в синем свитере моя рука. В ней мой кошелек.
Проводил на территории Праги учения.
— Учения прошли на отлично. Вам дадут года три. Проверим бумажник. Перечислите, что лично в нем?
— Пятьсот долларов. Визитки, рецепт на снотворное.
— Верно. Именно это вы и украли. Пройдемте!
— Сдаюсь! В кошельке не пятьсот долларов было, а триста! Вас такая сумма устроит?
— Спорим, у вас в кошельке двести долларов! Будьте бдительны!
Ну страна! Полиция ворует, чтобы не ограбил кто-то другой.
У себя в номере запись просмотрел,— мама родная! У стойки все друг друга по попкам хлопают, по задним карманам! Не поймешь где секс, где воровство! Отвлекают умышленно! Ну народ!
Вечером сижу в ресторане с двумя молодыми людьми. Рассказываю, во сколько обошлись мне учения.
Парни подпрыгнули:
— Худой черный? Мирон! Снова Мирон!
— Так он не полицейский?
— Не будьте наивным! Вот наши удостоверения! Позвольте, бумажник. Чтоб Мирон не спер двести долларов…
Тут подходит дворняга, облизывается, рычит.
Грудастая официантка ее от стола тянет:
— Извините, собака служебная, натаскана на наркотики.
— Какие наркотики, натаскана на мой антрекот! Брысь!
Пока разбирались с собакой, бумажник мой вывернули на левую сторону.
— Видите? Сто долларов!
— Как сто? Сам считал, — двести!
— Мирон экстрасенс. Знаем мы эти фокусы!
И оба исчезли.
Чертовщина! Открываю бумажник, вместо ста долларов, — десять!
Вся страна — одна банда! Прохожие, официантки, дворняги, — повязаны все!
Хорошо, пятьсот долларов в кошельке были фальшивые! Как чувствовал! А что делать, кругом одна фальшь.
Дал официантке пять долларов на чай. Угадайте какими…
Уходя, за грудь ущипнул! Тьфу! И груди фальшивые!
Вышел на улицу, — сзади лай. Дворняга за ногу хвать!
А вот зубы, как на зло, настоящие!
Я уже в таком бешенстве был, что дворняга после укуса явно бешенством от меня заразится! Чехов покусать успеет!
Нашего туриста голыми руками не возьмешь!

Эйнштейн
Мужик нелюдимый по фамилии Бенц проживал.
Женился на бабе, не приведи господь!
С утра до вечера пилила:
— Идиот! Вечно окурки в суп, гвоздь в палец! Гения из себя строишь!
За что меня бог наказал! Сиди на чердаке, сиди и думай, зачем ты на свет родился, бестолочь!
Бенц месяцами с чердака не спускался, чтоб свою бабу не видеть.
Придумал какую-то… теорию относительности!
Да, фамилию жена заставила взять свою. Фамилия стервы Эйнштейн.
До чего баба может довести человека!

СКАЗОЧНАЯ ЖЕНЩИНА
— Доктор, помогите, пожалуйста! Каждую ночь снится одна и та же женщина! Третий месяц! Видеть ее больше не могу!
— У вас с ней что-нибудь было?
— Во сне?
— Наяву.
— Наяву ничего. Честное слово! Она и во сне близко не подпускает!
— Тогда зачем приходит?
— А черт ее знает, доктор?! «Не трогай меня!» — кричит. «Уйду к Васильеву! Он не такая скотина, как ты!» — орет как резаная.
Ну, так пусть себе уходит к Васильеву! Если он не такая скотина как вы!
А я ей говорю?! «Пошла ты!» — говорю – «Чего приходила?»
Вот так я ее по-мужски.
— Это наяву?
— Во сне.
— А она что?
— Она начинает: «Да ты посмотри на себя, образина! Такая женщина тебе может только присниться!»
— И вы всю ночь терпите? Да я б такую…
— Вы ж их не знаете, доктор. Женщина! Сразу в слезы. Повернулась, пошла. Дверью как жахнет! Штукатурка сыпется. Соседи в стену дубасят:
«Прекратите хулиганить!».
— Это все во сне?
— Нет, это уже наяву. Она так хлопает дверью, я сам просыпаюсь!
— Господи! Возьмите снотворного, выкиньте ее из головы! Спите спокойно!
— Страшно, доктор! Без нее останусь совсем один.