Не надо разыгрывать крапленую «еврейскую карту»
– Игорь Александрович, с началом противостояния вас, как еврея, не настораживали звучащие на Майдане лозунги украинской национальной революции? Я имею в виду «Слава Україні – Героям Слава!», «Україна понад усе!», «Слава нації – смерть ворогам!» и т.п. – не несущие сегодня антисемитского подтекста, но имеющие вполне определенное происхождение…
– Надо отметить, что среди идеологов украинского националистического движения были, в том числе, и евреи, но не об этом речь. Меня пугает любая революция – я профессионально интересовался историей и помню, что ни одна революция, кроме, пожалуй, Нидерландской, ничем хорошим не заканчивалась. И, на мой взгляд, как человека немолодого, – лучше плохая стабильность, чем хорошая революция. Разумеется, ни нищенские пенсии, ни коррупция, ни двойная мораль режима Януковича радовать не могли. Но по сравнению с эпохой Ющенко было ощущение, что власть хоть что-то пытается делать, тогда как предыдущее правительство занималось исключительно трагическими страницами истории Украины. Историю, разумеется, нельзя забывать, но мне приходит на ум старая пословица о том, что если бы о живых заботились так же, как о мертвых, то мертвых было бы меньше. Революция – процесс непредсказуемый и я боялся, что она приведет к куда большему количеству жертв. В последнее время часто вспоминаю в этой связи строки Вертинского: «Я не знаю, зачем и кому это нужно, кто послал их на смерть недрожащей рукой»…
– Много говорилось и говорится до сих пор о влиянии на Майдан экстремистов и крайних радикалов, а сами вы сталкивались с антисемитскими эксцессами или другими проявлениями нетерпимости?
– Нет, и честно говоря, не очень этого боялся. Конечно, не исключаю отдельных инцидентов, потому что к любому революционному движению примазываются маргиналы, но на программном уровне нельзя обвинить Майдан в антисемитизме. К тому же, любые политики, даже радикальные – люди гибкие и умеют приспосабливаться, действуя, в данном случае, с оглядкой на просвещенный мир.
Меня, скорее, настораживало другое – почему Соединенные Штаты, которые в экономических «контрах» с Европой, так ратовали за вступление Украины в ЕС.
– Возможно, потому, что речь идет даже не столько об экономическом союзе, сколько о соблюдении определенных норм, принятых в цивилизованном мире.
– Возможно, хотя, повторюсь, революция тем и опасна, что благие намерения иногда приводят в ад. Хотя прекрасно понимаю всех, кому, вне зависимости от национальности, надоело коррупционное правительство, и поэтому вышедших на Майдан. Беспокоит лишь то, что, опять же, вне зависимости от национальности, все со всеми перессорились – так и хочется им сказать: мы дружим 30-40-50 лет, слава богу, не при Сталине живем, как можно ставить политические убеждения выше личных отношений и моральных принципов?!
– То, что произошло после отстранения от власти Януковича, разочаровало вас или, наоборот, обнадежило?
– В общем и целом мне нравятся первые шаги нового правительства. А решение Турчинова не подписывать отмену Закона о языках демонстрирует, что эти люди умеют признавать свои ошибки и делать шаг назад, если того требует политическая ситуация.
– Ваша оценка последних событий в Крыму?
– Как бы то ни было иностранное государство не вправе вводить свои войска на территорию сопредельной державы до тех пор, пока там не началась, упаси Бог, резня. Я противник всяческих революций, но будь помоложе, сам бы поехал в Крым – не для того, чтобы в кого-то стрелять, а наоборот, остановить тех, кто может сгоряча спустить курок.
– Но пророссийские настроения присутствуют ведь не только в Крыму, но и на всем юго-востоке. Как убедить жителей этих регионов, что их мнение для новой власти не менее важно, чем мнение львовян или ивано-франковцев?
– Во-первых, не ставить во главу угла языковые вопросы. Вообще, сейчас время не для лингвистических споров – в Швейцарии, например, четыре государственных языка, и мы вряд ли в обозримом будущем будем жить так, как в Швейцарии. В том же Израиле два государственных языка – при отношениях между еврейским большинством и арабским меньшинством куда более сложных, чем между русско– и украиноязычными в Украине. Пусть дети на юго-востоке учатся на своем родном языке при обязательном изучении украинского. Конечно, проблемой языка исчерпывается далеко не все – главное, поставить во главе местных администраций хороших хозяйственников, уделять больше внимания этим регионам, привлекать больше инвестиций, проявлять больше понимания насущных проблем.
– И какова во всех этих процессах должна быть позиция украинского еврейства – ведь нас, с одной стороны, обвиняют в русификаторстве, с другой – в прозападных симпатиях. На всех не угодишь?
– Думается, что мы, как евреи – граждане Украины – должны делать все, чтобы нашим украинским, русским и всех других национальностей друзьям (в том числе, разумеется, евреям) жилось чуть комфортнее в этой стране. Смешно говорить о неком едином политическом курсе, которого станет придерживаться община – это просто невозможно. Я несколько раз был на Майдане и даже со стороны не очень любимого мной «Правого сектора» не слышал антисемитских выпадов. Не надо в очередной раз разыгрывать крапленую «еврейскую карту». Тем более что никто не возьмется отрицать вклад евреев в украинскую науку и культуру. Парадоксально, но даже такой отрицательный персонаж, как Каганович, запомнился в конце 1920-х активным проведением в жизнь политики украинизации.
– Какой вы видите Украину лет через 20?
– Если власть не передерется из-за мандатов и постов, если будет прислушиваться к голосу профессионалов и учитывать мнение всех регионов – у нас есть будущее. Не надо зацикливаться на непременном присоединении к ЕС или ТС – опытные хозяйственники должны уметь лавировать. Понимаю, что речь идет не только об экономике, но политическом выборе, и здесь мы могли бы ориентироваться на иудео-христианские ценности современной цивилизации. Украина – страна с богатой духовной и материальной культурой. Главное – думать о последствиях своих шагов и не рубить сплеча.
Беседовал Илья Григорьев,
специально для
«Еврейского обозревателя»