НАД БАБЬИМ ЯРОМ МЕМОРИАЛА НЕТ…
А ведь она так хотела, чтобы был.
Мне минуло лет пять, я катал по полу у ног сидящей в кресле бабушки игрушечную машинку, когда она вошла в комнату. Высокая, стройная, все еще красивая.
– Если бы вы только знали, тетя Ита, как они меня замучили своими расспросами. А мне ведь так тяжело все это вспоминать, – сказала она.
Каждый раз повторение рассказа о том, как там все происходило, действительно отбирало у нее много сил. Но она знала, что ее воспоминания необходимы для Истории, для того, чтобы никогда не повторилось то, что случилось в годы Холокоста с миллионами ее соплеменников. И ее свидетельства и вправду оказались ценны и в 1946 году в Киеве на процессе над палачами Бабьего Яра, и в шестидесятые годы в немецком городе Дармштадте в суде над извергами из зондеркоманд СС. И ценны для Истории в целом.
Ее звали Дина Мироновна Проничева. И она была единственной выжившей из десятков тысяч тех, кого расстреляли в Бабьем Яру в конце сентября 1941 года – ей удалось выкарабкаться из страшной ямы, в которой плотно лежали тела убитых.
Я прочитал ее воспоминания, хранящиеся в архивах, уже взрослым. Но нового для себя из них почти ничего не узнал. Я ведь слышал ее рассказы о трагедии Яра еще ребенком – Дина была двоюродной сестрой моего отца. Если наш молодой современник начнет изучать воспоминания Дины Мироновны, ему, вероятно, может показаться, что он читает придуманный одаренным литератором роман. Но эти воспоминания – правдивый рассказ о реальных событиях, драматических и трагических, с неожиданными развязками ситуаций, в которые попадала героиня.
После того, как Дина выбралась из Бабьего Яра, ее еще несколько раз арестовывали гитлеровцы, но каждый раз ей удавалось избежать смерти, ходившей так близко. Видно, хранил Господь Дину для того, чтобы она могла рассказать людям обо всем пережитом. И Дина рассказывала. Сквозь слезы, но голосом твердым. Чтобы знали и помнили.
Но помнить хотели не все…
Сразу же после окончания войны появился проект монумента в память жертв Бабьего Яра. Но пока судили да рядили, каким он должен быть, подоспела мерзопакостная кампания по борьбе с «безродными космополитами», инициированная самим Сталиным. Все знали, кто в первую очередь подразумевался под этой туманной формулировкой, и поэтому идея о памятнике в Бабьем Яру сама по себе отпала.
«Вождь народов» через несколько лет умер, но на настроения киевской партократии это никак не повлияло. Партийные чиновники напрочь забыли об ужасах Бабьего Яра, и даже собиралась разбить там парк со стадионом и каруселями.
Из-за этого весной 1961 года и случилась новая трагедия Бабьего Яра. Намытая для последующего строительства развлекательных объектов дамба была прорвана селевым потоком, стремительно устремившимся вниз на Куреневку. Результатом стали многочисленные разрушения и множество человеческих жертв, число которых в официальных сообщениях было сильно занижено.
Пронесшийся по Киеву слух, что куреневская трагедия стала своеобразной «местью» со стороны грозного еврейского Бога, несмотря на всю свою мистичность, сильно подействовал на городские власти. Развлекательный проект был отменен. Но и только…
И даже прозвучавшие вскоре на всю страну строки Евгения Евтушенко «Над Бабьим Яром памятников нет…» никак не повлияли на членов ЦК Компартии Украины.
Помню, как в начале семидесятых годов, один комсомольский вожак, настороженно оглядываясь по сторонам в пустом кабинете, как бы сочувственным полушепотом объяснял мне, молодому журналисту, что монумент в Бабьем Яру все никак не появится из-за «происков Израиля на Ближнем Востоке». На мой недоуменный вопрос – какое отношение эти «происки» имеют к памяти жертв нацизма, никогда не бывавших в Израиле, он только растерянно развел руками.
Памятник в Бабьем Яру появился только в 1976 году. То, что он наконец-то был установлен, в партийных кругах неофициально связывали с тогдашним потеплением в советско-американских отношениях, следствием которого стало и разрешение на еврейскую эмиграцию из СССР, конечно, в определенных количественных рамках.
Правда, этот монумент даже в спешно переделанном виде никак не напоминал о чем-либо еврейском. И только в 1991 году в Бабьем Яру в районе бывшего еврейского кладбища появилась Менора. Теперь мало кто помнит, что она была объявлена лишь макетом будущего памятника. Но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное. Менора в первозданном виде стоит в Бабьем Яру до сих пор.
Так прошли годы. Разговоры о том, что в Бабьем Яру необходимо возвести мемориал, достойный памяти погибших, возобновились уже в горбачевскую перестройку. Особо громко об этом говорили выступавшие на митинге в Бабьем Яру еще в предпоследнем году существования СССР. Тогда впервые я увидел над головами митингующих рядом два флага – будущей независимой Украины и Израиля.
А уже в первые годы независимости Украины о строительстве мемориала заговорили как о деле вполне решенном. Казалось, он возвысится над Яром уже вскоре.
Однако скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. И не раз с тех пор речи выступавших на митингах памяти у Меноры заглушались ударами по мячу на футбольном поле, расположенном как раз на том месте, где авторы целого ряда проектов собирались возвести мемориал.
Рассказ обо всех этих громко заявленных, но так и не осуществленных проектах, пожалуй, занял бы всю газетную площадь, поэтому ограничусь лишь двумя эпизодами из долгой и временами крайне неприятной для тех, кто хотел бы наконец увидеть возведенный мемориал, эпопеи.
Весной 2011 года я брал интервью для международных еврейских СМИ у премьер-министра страны Николая Азарова накануне его визита в Израиль. А поскольку он также был председателем Оргкомитета по подготовке мероприятий к 70-летию трагедии Бабьего Яра, было задано и несколько вопросов о проблеме увековечения памяти его жертв. Отдам должное своему собеседнику. В отличие от целого ряда других высокопоставленных персон в украинской власти, он откровенно сказал: «Мы готовы выделить землю под строительство, и всячески ему благоприятствовать. Однако денег на возведение мемориала у государства нет. Но если община с помощью спонсоров и международных еврейских организаций мемориал построит, мы будем это приветствовать…».
Живо интересуясь проблемой мемориализации на протяжении всех лет независимости Украины, могу сказать, что это была реальная, повторяю, реальная позиция всех украинских правительств. Только, в отличие от Азарова, другие премьеры и президенты прятали ее за красивой словесной шелухой.
Вторая мемориальная история, скорее похожая на фарс, случилась уже во время работы Оргкомитета по проведению мемориальных мероприятий в связи с 75-летием трагедии Бабьего Яра. Тогда на протяжении нескольких заседаний никак не могла решиться проблема передачи заповеднику «Бабий Яр» под музей двухэтажного здания бывшей конторы еврейского кладбища. В свое время это здание незаконно, что установил суд, было продано частной фирме. На этих заседаниях руководитель заповедника просил наконец вернуть его государству. И каждый раз чиновник из министерства юстиции с циничной ухмылкой заявлял, что в деле существует ряд юридических казусов, все еще не позволяющих осуществить процесс передачи. Веселый такой чиновник – из числа тех, кто нередко делает оговорки по Фрейду, призывая достойно «отпраздновать» (!) годовщину Бабьего Яра.
В итоге эта фарсовая история закончилась тем, что тогдашний премьер-министр Арсений Яценюк накричал на чиновника словами, слегка близкими к нецензурным, и только тогда дело сдвинулось с места.
И здесь мы ближе подходим к делам нынешним. Тогда же в 2016 году в музее Тараса Шевченко состоялось заседание Комитета по возведению в Бабьем Яру мемориала в память жертв Холокоста. В его состав вошли не только крупные украинские и российские бизнесмены, но и известные в мире политики и общественные деятели – в том числе Натан Щаранский, Александр Квасневский, сенатор Джозеф Либерман и другие. На презентации проекта выступил тогдашний президент Украины Петр Порошенко, который приветствовал проект. И поскольку финансировать его взялись люди с миллиардными капиталами, то выраженной в тот день уверенности, что к 80-й годовщине со дня трагедии Мемориал уже будет построен, хотелось верить…
Увы, к этому сроку Мемориал вряд ли будет возведен. Хотя идея продвигается, но продвигается медленно, преодолевая сопротивление определенных сил. Причем сил весьма разнородных – от некоторых еврейских активистов, небольшого числа историков и до радикальных украинских националистов. Ввиду того, что главными спонсорами проекта должны стать российские банкиры Михаил Фридман и Герман Хан, то удачным «идеологическим» ходом противникам проекта показалось обвинение его авторов в том, что проект является якобы одним из каналов внедрения в Украину идей «русского мира». В условиях крайне обострившихся отношений Украины и России такой ход может показаться действительно сильным. Однако…
У меня лично нет никаких сомнений, что российские спецслужбы ведут постоянную психологическую войну с Украиной. Но каким боком «русский мир» может вклиниться в концепцию мемориала расстрелянным в Бабьем Яру? Очень и очень сомнительно. И от обвинения этого попахивает откровенной конъюнктурной демагогией.
Года полтора назад после благостной пресс-конференции членов Комитета я подошел к Михаилу Фридману и в лоб задал ему вопрос, который коллеги постеснялись поднять на прессухе. Я спросил, знает ли он, что в Украине его и сподвижников обвиняют в продвижении «русского мира». В ответ, грустно улыбнувшись, Фридман сказал: «А в России нас попрекают тем, что мы хотим вложить средства в Украину. Но мы все равно собираемся это сделать, поскольку не ощущаем себя здесь чужими».
Господин Фридман в данном случае имел в виду то, что сам он родом из Львова, а Герман Хан родился в Киеве. Кого-то эти слова могут убедить. Но есть и граждане, которые, как герой знаменитого романа, скажут: «Не верю! Паниковский не обязан всему верить». В принципе, это нормально. Единодушия по проблеме увековечения памяти жертв Бабьего Яра не было никогда. Нет и сейчас, но…
Случайно наткнулся на интервью известного в стране специалиста по мониторингу проявлений ксенофобии и антисемитизма. Отвечая на вопрос об упомянутом проекте Мемориала, он сказал: «Может, конечно, у его инициаторов и нет злого пропагандистского умысла, но значительная часть украинской еврейской общины и общества в целом встретили этот проект в штыки, а историки раскритиковали его концепцию».
Признаться, прочел сей текст с огромным удивлением, поскольку, говоря очень и очень мягко, утверждение, что «значительная часть» и «в штыки» совершенно не соответствует действительности. Хотя бы потому, что с концепцией проекта вообще мало кто знаком.
За прошедшие со дня старта проекта три года менеджмент, назначенный спонсорами проекта и призванный широко информировать о нем общественность и вообще всячески пропагандировать, делал это неумело и неубедительно. Не так давно после окончания траурного митинга у Меноры я довольно долго беседовал с директором Национального заповедника «Бабий Яр» Борисом Ивановичем Глазуновым. Он один из немногих, кто достаточно хорошо знаком с проектом. Борис Иванович сказал, что он сам имеет ряд замечаний к создателям проекта, но в принципе считает, что такой проект может быть осуществлен. При этом никаких явных проявлений «русского мира» Глазунов в нем не видит. Да и я, много общаясь с представителями еврейской общины, в основном слышу: «Ну пускай уже, наконец, построят. Столько лет обещают и собираются, а мемориала все нет и нет».
Здесь, возможно, уместно было бы сказать – а воз и ныне там. Так ведь и воза-то нет – одни концепции и чертежи.
А что касается «русского мира», то правду говоря, он в случае с Мемориалом заботит не евреев, а украинских политиков и так называемых активистов, в основном праворадикального спектра. Ну и некоторых историков, часть из которых, похоже, выступают против проекта только потому, что им не предложили участвовать в его разработке.
Есть, правда, в рядах историков один принципиальный противник упомянутого проекта. Еще три года назад после заседания Оргкомитета по строительству Мемориала он сказал мне: «Я не дам им его построить». Что ж, принципиальная позиция должна вызывать уважение. Вот только смущает меня одно «маленькое» обстоятельство, а именно – примерно то же самое, что и этот историк-еврей, о «российском» проекте изрекает некая ужас как политически активная дама. Та самая, что на телешоу не раз заявляла, что поляки и мадьяры «всегда убивали украинцев», а евреи «организовали Голодомор». Кто эта пани на самом деле – действительно ультранационалистка или старый проверенный кадр лубянской конторы? Судить не берусь. Но в любом случае меня настораживает, что ее рассуждения о Бабьем Яре весьма близки к мыслям, высказанным этим историком. И интересно – его самого это не смущает?
Не знаю, кому какие исторические оценки по душе. Но в предыдущие годы у меня было такое ощущение, что в недрах учреждения, которое заведует «национальной памятью», вот-вот родится ноу-хау о том, что Бабий Яр печально известен лишь тем, что там в тридцатые годы НКВД расстреливал украинских патриотов, и ничего больше там никогда не происходило. Скажете – преувеличиваю? А я не уверен…
К слову, противники строительства Мемориала также утверждают, что поскольку основное финансирование пойдет от российских бизнесменов, то вместе с денежными средствами они захотят вложить в проект идеологическую «бомбу» – обвинить украинцев в организации Холокоста. На доводы о том, что ничего подобного в уже существующей концепции проекта нет, они отвечают с прямотой римского легионера: «Пока нет. Но будет». Понятно, что дискутировать с людьми, слышащими только себя, дело неблагодарное.
Напористости противников проекта можно только позавидовать. Но ведь они могли бы направить свою энергию и в другие, так сказать, русла.
Например, почему бы этим еврейским общественникам и историкам наконец-то не спросить у директора львовского Мемориального музея «Тюрма на Лонцького», почему до сих пор в экспозицию музея не включено хотя бы одно фото ужасного еврейского погрома во Львове летом 1941 года – ведь об этой дикой истории хорошо известно в мире. А может, они могли бы вступиться за сотрудников заповедника «Бабий Яр», которых одна из структур городской власти пытается выгнать из арендованного ими помещения?
Что, нет такого желания? Имеется только потребность бороться с главными адептами «русского мира» Высоцким и Цоем?
Впрочем, совсем не хочется вляпаться в политический идиотизм, процветающий в стране уже много лет. Мы – про свое, про Бабий Яр. Его жертвами были, конечно, и ромы, и украинцы, и русские, и представители других национальностей. Но больше всех пострадали евреи.
Уже понятно, что к 80-летию трагедии Мемориал построен не будет. Но все же сотрудники Национального заповедника «Бабий яр» понемногу музей создают, и при поддержке Минкульта разработали проект обустройства мемориальной территории. Просто продвигается все очень медленно.
А время безжалостно. Уже нет в живых Дины Проничевой, ушли из жизни и те военнопленные Сырецкого концлагеря, которым удалось вырваться из ада в сентябре сорок третьего года. Их дети уже сами стали дедушками и бабушками. Сколько еще ждать?
Несколько лет назад сотрудники Академии медицинских наук Украины предложили мне взять интервью у приехавшей в Киев дамы из американского города Даллас, известного во всем мире в первую очередь тем, что там был убит Джон Кеннеди. Но, оказалось, что в Далласе есть Музей Холокоста, и эта дама, кстати, не еврейка, оказалась его директором. Мы с ней поговорили о войне, об Америке и Украине. А затем я имел неосторожность спросить, есть ли в ее музее экспозиция о Бабьем Яре.
– Есть, – ответила она. – Целый зал.
И тут же спросила:
– Но у вас в Киеве, я думаю, должен быть большой музей Бабьего Яра. Вы мне покажете его?
После этих ее простодушных слов, всем присутствующим при разговоре – академику, трем профессорам и мне – стало ужасно неловко и стыдно. Хотя, по большому счету, стыдно должно быть тем товарищам и господам при власти, которые за почти три четверти века со дня окончания войны так и не сподобились достойно почтить память жертв одной из самых страшных мировых трагедий.
Недавно я побывал еще на одной конференции, посвященной мемориализации Бабьего Яра. Там вновь прозвучала робкая надежда на то, что вот нынешняя энергичная молодая власть наконец-то профинансирует строительство Мемориала без всяких там иностранных спонсоров, и тогда не надо будет бояться проникновения в проект коварного «русского мира».
Увы, глядя на то, что сейчас творится в стране и на поведение власть имущих, могу предположить, что нынешнее руководство страны может выделить средства лишь на блокбастер «Происшествие в Бабьем Яру» с Милой Кунис и Томом Крузом в главных ролях. Да и то – если половину средств на выпуск ленты даст Спилберг.
Ну а если серьезно, то гораздо больше мне понравилось высказанное предложение, что сторонникам и противникам «российского проекта» наконец-то нужно сесть за круглый стол и попытаться достучаться друг до друга. Быть может, так начнется дорога к Храму. Конечно, при условии, что намерения будут искренними.
А пока что над Бабьим Яром мемориала нет…
