ЯМЩИК, НЕ ГОНИ ЛОШАДЕЙ
Эта знаменательная встреча произошла в 1913 году в московском издательстве Ямбора. Здесь случайно встретились и познакомились известный в те годы поэт обрусевший немец Николай фон Риттер и начинающий композитор еврейский музыкант Яков Фельдман. Оба приехали, чтобы издать свои произведения. Поэт показал молодому музыканту свои стихи, и Яков отобрал некоторые из них, чтобы положить на музыку. Среди них было пронзительное стихотворение «Ямщик, не гони лошадей!», сразу пленившее музыканта своими большими чувствами и трагедийным звучанием, неизбывной печалью и высокой искренностью.
Как грустно, туманно кругом,
Тосклив, безотраден мой путь,
А прошлое кажется сном,
Томит наболевшую грудь.
Агриппина Сергееâна Гранская
Припев: Ямщик, не гони лошадей,
Мне некуда больше спешить,
Мне некого больше любить…
Ямщик, не гони лошадей.
Как жажду средь мрачных равнин
Измену забыть и любовь,
Но память — мой злой властелин,
Все будит минувшее вновь.
Припев.
Все было лишь ложь и обман,
Прощай и мечты, и покой,
И боль незакрывшихся ран
Останется вечно со мной.
Припев.
Вскоре после этой встречи Яков возвратился в Воронеж, где он руководил городским оркестром. Вообще-то, Фельдман был одессит. Как многие еврейские дети, он с ранних лет занимался музыкой, играл на многих инструментах, и другой карьеры, чем быть музыкантом, для себя не видел. Успешно окончив музыкальную школу знаменитого Пинхуса Столярского, он выступал как пианист, был вторым дирижером ряда оркестров.
Однажды после концерта к нему подошел элегантно одетый мужчина.
— Я слышал ваше выступление, — сказал он. — Предлагаю вам контракт на работу в Воронеже. У наших музыкантов нет хорошего руководителя.
— Почему бы и нет? — ответил Фельдман. — Воронеж, конечно, не Одесса, но город неплохой.
Прослушав музыкантов, Яков схватился за голову: играли они просто скверно. Работа предстояла огромная. Яков с утра до ночи проводил со своими оркестрантами, занимался с каждым индивидуально и со всеми вместе, добиваясь чистоты звучания, полной согласованности, понимания требований дирижера. Музыканты старались, они понимали, что от этого во многом зависит их будущее. Поэтому репетировали усердно и охотно, и оркестр стал быстро меняться к лучшему. Уже через год его нельзя было узнать. Выступления оркестра начали пользоваться успехом у любителей музыки. Его стали приглашать на гастроли в другие города. В Воронеж начали приезжать известные певцы, чтобы выступить в сопровождении оркестра Фельдмана. Сам дирижер взялся за сочинение музыки, и значительно пополнил репертуар оркестра интересными пьесами.
В том же тринадцатом году на гастроли приехала молодая, но уже популярная певица-сопрано Агриппина Сергеевна Гранская. Не обладая большим диапазоном голоса, она владела красивым, чистым тембром, и пела так проникновенно, что мгновенно завоевывала сердца слушателей. Завоевала она и сердце дирижера Фельдмана. Яков влюбился в нее сразу, безоглядно и на всю жизнь. Девушка ответила ему взаимностью. С этих пор, что бы не сочинял музыкант, все сочинения он посвящал своей любимой.
Первым романсом, написанным Яковом для Агриппины, стал «Ямщик, не гони лошадей!». И молодая певица была первой его исполнительницей. Аккомпанировал ей на рояле будущий супруг. После этого концерта они часто выступали вместе, составляя яркие концертные программы из романсов и оперных арий.
Романс имел оглушительный успех. Сначала его запел Воронеж, а потом — вся Россия. Не было нотного издательства, не издавшего этот романс, не было ни одной русской фирмы грампластинок, не штамповавшей его с разными исполнителями. Даже немой фильм появился на сюжет романса. Его снял в 1916 году театральный художник Евгений Бауэр, а главную женскую роль сыграла популярная писательница Н.Тэффи.
К сожалению, так продолжалось недолго. Пришла революция, а ей романс с ямщиком не понравился. Его объявили классово чуждым, не соответствующим коммунистической идеологии, и надолго запретили. Народ, конечно, его по-прежнему пел, считая своей, народной песней. Но с концертных площадок он был изгнан. Такая суровая участь постигла не только «Ямщика…» Был, например, запрещен к исполнению один из прекраснейших русских романсов «Гори, гори, моя звезда!» И только в начале тридцатых годов романсы реабилитировали, вновь разрешили петь со сцены.
Давным-давно нет ямщиков, исчезли с наших дорог лошади… Но ведь не в них же дело… А дело в тех тонких и нежных чувствах, в печальных и трогательных воспоминаниях, которые несет в себе этот маленький лирический музыкальный шедевр. И он по-прежнему дорог слушателям, до слез трогает их.
Агриппина Сергеевна Гранская рано ушла из жизни. Она умерла от тяжелой болезни в 1925 году. Яков Лазаревич Фельдман пережил ее на 25 лет. Он был известным музыкантом, жил и гастролировал в разных городах Советского Союза. Все свои новые сочинения он посвящал памяти покойной жены. Но, к сожалению, ни одно из его новых произведений не достигло такой высоты и проникновенности, как романс «Ямщик, не гони лошадей!», ни одно не приобрело такую славу и популярность, ни одно не стало подлинно народным.
Николай Фон Риттер
Писателем был и Алексей фон Риттер, отец поэта Николая фон Риттера. Ничего выдающегося ни отец, ни сын не создали, их произведения забыты, видимо, навсегда. И только несколько романсовых текстов Николая все же остались жить. Кроме «Ямщика…» это, к примеру, романс «Шутила ты…», к которому поэт сам сочинил музыку. Этот романс исполняется и сейчас.
Следы автора текста романса «Ямщик, не гони лошадей!» затерялись в эмиграции. Где и когда он закончил свои дни, неизвестно. Но этот романс — лучшее его произведение, — вместе с музыкой Якова Фельдмана пережил своих создателей, прожил уже первую сотню лет, и его по-прежнему поют и еще долго будут петь.
Олег ШУСТЕР, обозреватель еженедельника «Секрет» специально для «Еврейского обозревателя»
