ЖИЗНЬ И ДЕЛА ДОКТОРА МАНДЕЛЬШТАМА
Еврейское население Российской империи, согласно данным всероссийской переписи 1897 года, составляло около 5,2 миллиона человек – примерно 4,13% всех жителей страны. Но по сравнению с представителями других вероисповеданий иудеи претерпевали ряд дискриминационных ограничений, которые систематически инициировало имперское законодательство.
Евреи с российским подданством были обязаны проживать в пределах так называемой черты оседлости. Она охватывала частично территории нынешних Украины, Беларуси, Молдовы, Литвы и Польши. Размеры черты оседлости менялись, то расширяясь, то сужаясь в зависимости от господствовавших в то или иное время в высших правительственных кругах настроений и взглядов на евреев. Хотя в правление царя Александра II были определены отдельные привилегированные категории иудеев, получившие право жительства повсеместно в империи, они суммарно составляли лишь около 6% от всего еврейского населения.
Остальные вынуждены были ютиться исключительно в небольших городах и местечках густонаселенных регионов, испытывая унизительные стеснения в правах на профессию, на приобретение недвижимости, получение образования, отправление религиозных обрядов и т.п. Проблема низкого уровня жизни еврейских масс усугублялась распространением в черте оседлости антисемитских настроений среди нееврейского населения, что приводило к различным болезненным инцидентам.
Многие еврейские семьи видели единственный выход из этого замкнутого круга в эмиграции, особенно в начале 1880-х годов, когда по городам и местечкам черты оседлости прокатилась волна еврейских погромов (после убийства народовольцами Александра II, в котором антисемиты усмотрели результат влияния «еврейских бунтовщиков»). В апреле 1881 года в Киеве произошел особо жестокий погром, который привел к массовому еврейскому исходу из России. По приблизительным данным между 1881-м и 1908 годом количество выехавших из страны евреев составило 1,545 млн человек.
Наиболее предпочтительным направлением эмиграции оказались Соединенные Штаты Америки, куда уехали примерно 1,25 млн человек. Заокеанскую державу называли на идиш «ди голдене медине» – «золотая страна». Широко бытовало мнение, что Америка – страна, в которой евреи могут жить свободно, безбедно и беспрепятственно реализовывать себя. Несмотря на то, что действительность развеивала эти идиллические представления, поток эмигрантов не иссякал. Основная масса евреев пересекала границу Российской империи тайно, действуя на свой страх и риск. Среди нелегалов, пробиравшихся в США через Галицию, Вену, Антверпен, в 1906 году оказалась и семья урожденной киевлянки Голды Мабович – будущей Голды Меир. Наверное, наиболее красноречиво многочисленные испытания, которые выпадали в Америке на долю иммигрантов из черты оседлости, описаны в произведениях классика еврейской литературы Шолом-Алейхема «Мальчик Мотл» и «Блуждающие звезды». Сам писатель тоже вынужден был перебраться в США и мог воочию наблюдать, как складывались там еврейские судьбы.
Кроме Соединенных Штатов, эмигранты выезжали в Британию, Францию, Германию, Канаду, Аргентину и даже в Южную Африку. В это же время формировался поток переселенцев и на Землю Обетованную, в Палестину, находившуюся тогда под властью султанской Турции. Их количество было относительно невелико – 10-15 тысяч за весь период с 1881-го по 1908 год. В Палестину в основном переезжали приверженцы сионизма – движения, предполагавшего объединение и возрождение еврейского народа на его исторической родине в Эрец-Исраэль.
Признанным лидером сионистов в Российской империи вплоть до начала ХХ века был представитель киевской интеллигенции доктор Макс Мандельштам.
Пароход с эмигрантами, 1909 г.
Макс-Эммануил Хаскелевич Мандельштам (в ряде источников его имя звучит как Макс Эммануилович или Макс Емельянович) родился 16 мая 1838 года в литовском местечке Жагаре. Учился поначалу в хедере, однако родители – известные деятели еврейского просветительского движения Хаскала – определили сына в гимназию в Вильно, после окончания которой он поступил в немецкий университет в Дерпте (ныне Тарту). Университетские годы сыграли немаловажную роль в становлении его характера. С молодых лет Макс Мандельштам твердо решил не стесняться своего еврейского происхождения, а гордиться им. Так, во время учебы в Дерпте он не спускал чванливым студентам-буршам ни одной выходки, оскорбительной для еврейского достоинства, и те извинялись, ибо знали Макса как опасного противника-дуэлянта.
Заканчивал Мандельштам свое университетское образование на украинской земле. Диплом врача он получил в Харьковском университете, где был одним из первых принятых студентов-евреев, затем в течение четырех лет практиковал в Чернигове. Жажда профессионального совершенствования привела молодого доктора в Европу, где он постигал тонкости своего дела под руководством крупнейших европейских ученых – достаточно назвать имена профессоров Рудольфа Вирхова и Германа Гельмгольца. Выдающиеся способности Мандельштама привлекли к нему внимание зарубежных клиник, но в 1868 году он вернулся на родину. Защитив в петербургской Медико-хирургической академии диссертацию на степень доктора медицины, Макс Мандельштам обосновался в Киеве.
Его карьера поначалу складывалась весьма успешно. Открыв частную клинику, Макс Хаскелевич зарекомендовал себя превосходным врачом-офтальмологом. Вскоре доктор Мандельштам был принят на службу доцентом Киевского университета имени Св.Владимира, где ему было вверено руководство университетской глазной клиникой. Когда в университете открылась вакансия профессора на кафедре глазных болезней, некоторое время его обязанности исполнял доцент Мандельштам. В 1880 году медицинский факультет практически единогласно признал его достойным возглавить кафедру, однако Совет университета не утвердил Мандельштама в должности профессора. При этом все признавали, что никаких претензий к его врачебным познаниям нет, а причиной отказа стало нежелание создавать прецедент избрания профессора-еврея. До глубины души оскорбленный Мандельштам покинул университет.
Личные проблемы одного человека совпали по времени с несчастьем для всего российского еврейства – с уже упоминавшейся волной погромов начала 1880-х годов. Макс Мандельштам все более склонялся к мысли о необходимости переселения иудеев из черты оседлости в Эрец-Исраэль. «Я чувствую, – писал он, – что моя великая боль успокоится только тогда, когда сыны моего народа запоют песни благодарности Богу своему в стране своих предков».
Так доктор Мандельштам, проникнувшись идеями сионизма, активно включился в это движение. Он был хорошо знаком с основоположником сионистской идеологии Теодором Герцлем, участвовал в первых семи Сионистских конгрессах, причем каждый раз был избран в президиум. В Киеве Макс-Эммануил Хаскелевич активно включился в общественную деятельность – читал лекции, произносил зажигательные речи, писал брошюры в защиту сионизма.
Однако со временем в рядах сионистов возник раскол. Политические и организационные проблемы, связанные с переселением евреев в турецкую Палестину, породили новую ветвь движения – территориализм, то есть создание еврейских колоний там, где для этого существуют лучшие условия. Сам Теодор Герцль, в какой-то момент отчаявшись в скором переселении евреев в Эрец-Исраэль, на VI Сионистском конгрессе (1903 г.) вынес на обсуждение делегатов так называемый Угандийский план. Речь шла о расселении евреев на территории Восточной Африки при поддержке британских колониальных властей. Но убежденные сионисты не желали отказываться от планов, связанных с Землей Обетованной.
Окончание в следующем номере
Автор: Татьяна ЗАЛИВА, старший научный сотрудник Музея Шолом-Алейхема
